– Спокойнее, вожак. Возьмем их пока на прицел и понаблюдаем за ними еще немного. Пусть подойдут ближе. – Клык испытывал абсолютно такое же желание, что и Грир. Но бросаться очертя голову в драку не спешил, поскольку момент для этого был неподходящий. Если завяжется перестрелка и враги укроются за скалами на склоне, бой грозил затянуться надолго. А за это время к ним или подойдет подкрепление, или пилоты Йоргена поднимут в воздух шаттл и накроют вершину гряды из бортовых орудий.

Между тем «полосатые» приблизились к очередному обломку и взялись осматривать его со всех сторон. Это был фрагмент десантного отсека: часть каркаса полукруглой формы и уцелевшая на нем обшивка. Она валялась на склоне выпуклой стороной вверх и представляла собой маленький купол, под которым также могли оказаться бойцы Клыка. Скорее всего мертвые. Хотя существовала небольшая вероятность, что кто-то все же мог уцелеть. Аналогичная мысль посетила и солдат Безголового. Один из них встал на четвереньки и заполз под обломок. А вскоре выполз обратно и помахал товарищам рукой, явно прося кого-то из них оказать ему помощь.

Такой доброволец отыскался быстро. И когда на сей раз уже двое «полосатых» скрылись под обломком, а спустя пару минут выползли наружу, они и впрямь волокли за собой чье-то тело. Ржавому Клыку даже удалось определить, кто это, несмотря на то что лицо извлеченной на свет жертвы было залито кровью, по отличительным знакам вожака на скафандре. Зарг Печеный! Пока его спасатели отряхивались от грязи, он так и лежал перед ними ни разу не пошевелившись. Никого, впрочем, его состояние и не тревожило. Никто даже не стал проверять, дышит он или нет. Попинав Зарга и убедившись, что он на это не реагирует, «полосатые» тут же утратили к нему всякий интерес. Зачем вообще они напрягались и вытаскивали его? Видимо, просто хотели узнать наверняка, жив он или мертв, поскольку определить это под обломком не удавалось.

Клык был уверен, что враги выпустят в Печеного контрольную очередь, но этого не случилось. Один из них уже навел на него ствол «лидбита», но в итоге так и не выстрелил. Очевидно, смертельные раны Зарга выглядели убедительными для того, чтобы не тратить на него пули. И вот здесь возникал резонный вопрос: если солдаты Безголового не стреляли в мертвецов, то, значит, те, в кого они все-таки стреляли, могли быть еще живы? И сколько таких добитых выживших было уже на счету этих убийц, учитывая, что они подходили к конечной точке своего маршрута – месту падения последних фрагментов вертолифта?

– Видите на подступе к вершине чистый участок склона? – спросил Ржавый Клык товарищей. И, получив утвердительные ответы, продолжил: – Откроем огонь, как только эти четверо пересекут открытое пространство. За ближайшими к нам камнями им не спрятаться – те слишком мелкие. А отступление к камням на той стороне просвета займет у них секунд пятнадцать-двадцать. Так что если не будем зевать и мазать, накроем эту четверку с первого залпа.

Идея пришлась всем по душе, особенно давно рвущемуся в бой Наждаку. Распределив цели, Клинки проверили пулеметные магазины и заменили их на полные, чтобы в самый ответственный момент не отвлекаться на перезарядку. После чего расползлись пошире, чтобы уже самим не стать для врага групповой целью, и приготовились к бою.

Лучше всего было, конечно, позволить «полосатым» перевалить через гряду, а затем ударить им в спину. Вот только очутившись на вершине, они почти наверняка раскроют не слишком надежные укрытия Клинков. Да вдобавок окажутся у тех с фланга. Поэтому Клинкам надо было пользоваться моментом и бить противника с высотной позиции, пусть даже это грозило привлечь к ним внимание всех находящихся в долине врагов. Которых теоретически должно было оставаться совсем немного, если вспомнить, что они побоялись устраивать засаду на отряд Клыка в ущелье.

Выйдя на открытый участок склона, «полосатые» пребывали настороже и держали оружие наготове. Что ни говори, а самоуверенными и беспечными они не были. Конечно, они не знали, что все упавшие за пределы долины Клинки выжили. Но насчет одного выжившего они были уверены, поскольку наверняка заметили, как Наждак спускался за гряду на парашюте. Его-то они и опасались, ведь «полосатые» имели представление, с кем имеют дело. И не сомневались, что Клинок не пустится наутек, а вернется к пострадавшим товарищам, несмотря на то, что ему угрожала здесь смертельная опасность…

Головорезам Безголового оставалось пройти всего десяток шагов до той черты, достигнув которой они напоролись бы на пулеметный огонь, когда позади них что-то задвигалось и раздался дребезжащий металлический голос:

– Эпическая сила! Трэш, угар и содомия! Убейте себя об стену, тролли восьмидесятого уровня! Нельзя так просто взять и начать убивать роботов!

Готовые к неожиданностям «полосатые» резко обернулись на подозрительный звук и открыли огонь. Четыре длинных очереди ударили по камням, за которыми находился хозяин странного голоса. И он, как оказалось, вовсе не думал ни от кого скрываться – напротив, бесстрашно выехал прямо на линию ведущегося по нему огня.

Впрочем, он мог позволить себе такую браваду – его броня была достаточно крепка и непробиваема для ручного стрелкового оружия. «Полосатые» могли израсходовать на него все свои боеприпасы, а Бобус – кто же еще кроме него мог это быть? – отделался бы только небольшими вмятинами на корпусе. Его враги тоже быстро это поняли и прекратили огонь сразу, как только увидели перед собой обычного робота. Пускай боевого, но он являл собой обычную машину обеспечения и поддержки, не укомплектованную ни пулеметом, ни гранатометом. Единственной его смертоносной функцией было умение устанавливать мины, но кидаться ими он все равно не мог.