Но все же Кэми было не спокойно, лежа на кровати с балдахином и прозрачным тюлем. Анджела считала тюль глупой идеей, но в тайне Кэми жаждала такого красивого королевского великолепия. Она подняла себя на один локоть и провела пальцем по красному цветку, нарисованного на подушке Анджелы.

— Анджела, — прошептала она, — ты спишь?

Анджела, лежащая на спине с закрытыми глазами и руками сложенными как у Белоснежки в стеклянном гробу, сказала уныло:

— Изо всех сил.

— Мне хотелось бы поговорить о наших чууууувствах.

— Жаль, что я не мертва.

— Анджела, ты не имела это в виду.

— Кэми, именно это я имела в виду. И знаешь почему? Потому что тогда ты бы позволила мне отдохнуть в тишине.

— Я бы не рассчитывала на это. Дело в том, — сказала Кэми, — ты обычно говорила о парнях. Я имею в виду, что ты говорила, будто встречаешься только с парнями из колледжа. Подожди, так тебе парни тоже нравятся? Потому что это нормально. Я имею в виду, что любые твои предпочтения нормальны. Я просто хочу знать. Я хочу, чтобы мы могли разговаривать на такие темы.

Анджела открыла глаза и посмотрела на Кэми, ее взгляд был темным и ясным.

— Нет, — ответила она тихо. — Мне не нравятся парни. Никогда не нравились.

— Ну... — сказала Кэми. — Это хорошо.

Глаза Анджелы сузились, теперь они выглядели почти злыми, а не сонными.

— Да? Почему это хорошо?

— А почему не хорошо? Я люблю тебя, — сказала Кэми. — А это твое естество. Было бы обидно, если ты была кем-то другим.

Анджела отвернулась. Кэми видела, что её горло двигается, но не могла понять расстроена ли Анджела или зла.

— Если ты не против, я хотела бы спросить, — сказала Кэми, — зачем притворяться? Со мной, я имею в виду.

Анджела не поворачивалась к ней лицом.

— Я не могу говорить о таком.

Кэми прекрасно об этом знала. Родители Анджелы и Ржавого, когда они бывали дома, разговаривали много, но о чепухе. Ржавому удавалось повторять их поверхностную болтовню и очарование, а Анджела протестовала против этого, будучи невероятно грубой со всеми, с кем знакомиться. Но ни один из них не разговаривал о чем-то важном.

— Да ты вроде бы тоже не сильна в таких разговорах, — продолжила Анджела после небольшой паузы, в ее голосе послышалось обвинение.

— У меня всегда есть кто-то с кем я могу поговорить, — сказала Кэми тихим голосом. — Но прости меня, если я была с тобой не достаточно откровенной, если дала тебе понять, что ты не можешь быть со мной откровенной...

— Дело не в этом, — сказала Анджела. Она села, схватила одну из подушек Кэми, и подложила себе под голову. — Я знала, что могу рассказать тебе все. Я знала, что ты поддержишь меня. Я знала, что ты активизируешься и затаскаешь меня пой гей-клубам.

— О, мы можем пойти... — начало было Кэми, и Анджела пришла в ужас.

— Позволь мне прояснить ситуацию, — сказала Анджела. — Я лесбиянка, которая ненавидит людей. Я не хочу никуда ходить в надежде кого-то там встретить, потому что от идеи находиться в окружении кучки незнакомцев меня начинает тошнить. Мы живем в маленьком городе. Мои родители ужасны. Я не хочу иметь дело со спорами по этому поводу. Я думала, что как только уеду из Разочарованного дола и поступлю в колледж, то там встречу кого-то и тогда рассказала бы тебе. Когда это бы стоило того. Я не ожидала, что встречу кого-то здесь.

Но так и произошло.

— Я никому не расскажу, — пообещала Кэми. — Я не буду давить на тебя.

Анджела вскинула бровь.

— Я постараюсь, — поправила себя Кэми. — Я попытаюсь быть менее настойчивой. Я буду только направлять тебя.

— Тогда я попытаюсь разговаривать о своих чувствах, — сказала Анджела. —Возможно, я буду признаваться в каком-нибудь своем чувстве. Раз в год.

— Договорились, — сказала Кэми, и заколебалась, прежде чем задать следующий вопрос. — Ты не против, что я все еще дружу с Холли?

— Нет. Все еще дружу с Холли. Просто...просто мне больно, потому что я поступила глупо и все испортила, а теперь между нами неловкость. Хотелось бы мне, чтобы между нами все было как раньше. Я хочу вернуть все как было. — Анджела сделала паузу. — Ты бы тоже этого хотела?

Вернуть все как было, когда, казалось, Джаред заботился о ней.

Она всегда считала истину самым главным и важным. Было бы лучше знать, что она была ему небезразлична не только из-за связи.

— Нет, — сказала Кэми медленно. — Я не знаю чего хочу. — Она помолчала. — Мне кажется, что сегодня вечером Джаред поцеловал меня.