– Ран?

– Пролежней. – Бэт стянула перчатки и кинула их в мусорное ведро. – Если она не очнется в ближайшее время, у нас начнутся проблемы посерьезнее.

– С пролежнями? – Джерри фыркнул.

– Да, с пролежнями. Если дела пойдут хуже, нужно будет делать кожную трансплантацию, чтобы предотвратить попадание инфекции в организм. Нужен будет пластический хирург и как минимум анестезиолог. Это если допустить, что я смогу отрастить себе еще пару конечностей, чтобы позаботиться обо всем остальном. – Она обошла его и похлопала по плечу. – Верь мне.

– Дерьмо, – сказал Джерри, поворачиваясь и выходя вслед за ней из комнаты. – Как можно вывести кого-то из комы?

– Никак, – сказала Бэт, обхватывая его руками. – Полагаю нам лучше немного отдохнуть.

– Отдохнуть?

– Боюсь, да. Нам понадобиться энергия, чтоб ухаживать за Вероникой. – Она поцеловала его в кончик носа. – Еще одна причина, по которой я больше не медсестра.

– Ты такая хорошая, – сказал он. – Не знаю, что я сделал, чтобы заслужить тебя.

Бэт расхохоталась.

– А в следующем номере фокусник Джерри запихнет свою самооценку в наперсток.

Джерри шлепнул ее по заднице.

– Довольно. Пойдем поспим.

– Вероника, я люблю тебя, ты должна вернуться ко мне. – Джерри погладил ее руку, осторожно избегая того места, где в вену входила игла капельницы. Он лгал, когда говорил, что любит ее, но не собирался казнить себя за это. – Ты нужна Ханне. Ты нужна всем нам. – Грудь Вероники медленно поднималась и опадала. Ее веки были словно вырезаны из камня.

Бэт вошла в комнату с двумя тарелками еды.

– Гнездышко на двоих. – Она поставила тарелки с пастой на кофейный столик перед диваном. – Достаточный ответ на вопрос «А умеет ли она готовить?». Достойнейшие мужчины вожделели мою итальянскую кухню с начала времен.

Джерри встал и потянулся. Он был рад, что Бэт не слышала, как он говорил Веронике, что любит ее. Это было бы трудно объяснить. На занемевших ногах он подошел к дивану и сел за стол перед тарелкой с большей порцией. Было странно видеть столько нормальной мебели в комнате, где лежал пациент в коме.

– Который час?

– Семь с чем-то. – Бэт заняла место Джерри рядом с Вероникой и принялась обтирать ее свежей салфеткой.

Джерри потянулся к пульту дистанционного управления телевизором и включил его.

– Круто. Кажется, только начался. Но Кристи уже наверняка мертва.

– Ты о чем?

– «Челюсти», – Джерри потер руки. На экране Броуди смотрел на останки тела.

Бэт вытерла лоб Вероники. Ее прикосновения были легкими, но уверенными. Точно так же несколько дней назад она прикасалась к нему в постели, легко, но уверенно.

– Я думала, «Челюсти» пугают тебя до смерти.

– Есть несколько моментов. – Джерри смолк, и взгляд его обратился в себя. – Раннее утро, шеф полиции, и приближающиеся акулы.

– Хватит уже, – сказала Бэт. – Эта ночь и так слишком длинна.

– Так или иначе, да, – Джерри кивнул.

Он снова повернулся к телевизору. Там была рекламная пауза. Продавец с чрезвычайно быстрой речью демонстрировал какое-то устройство наподобие ручки с яйцом на конце.

– Ты только посмотри! Можно взболтать яйцо, не разбивая!

Бэт рассмеялась.

– Я все забываю, сколько ты пропустил, пока был двадцать лет обезьяной. Ты просто идеальный клиент «Магазина на диване».

– Неплохо быть идеальным хоть для кого-то. – Джерри закусил губу, пытаясь подавить жалость к себе, но у него не получалось.

– Господи, как мне надоело выслушивать это дерьмо. Если мы решили попробовать жить вместе, такие разговоры должны прекратиться. – Она отвернулась от него. – Даже сейчас ты не можешь поверить, что я люблю тебя.

Джерри потер переносицу.

– Я боюсь. Я с ума по тебе схожу. Всегда сходил. Ты делаешь меня невероятно счастливым. Я неплохой парень, но я просто не могу представить, что тебя может удовлетворить кто-то типа меня. Я чувствую себя таким… незначительным, неадекватным или вроде того.

– Я достаточно взрослая и умная, чтобы знать, кто мне нужен, – сказала она, – и мне нужен ты. Может, тебе стоит обратиться к психологу со своими проблемами самооценки?

– Может быть. Это не помешает, и я могу себе это позволить. – Джерри попробовал немного пасты. Она была горячей и восхитительной, но у него пропал аппетит.