— Получается, если Мстигер наденет эти доспехи, он заберет себе всю силу некроманта? — спросила Валькирия.

— Он не смог их найти, — сказал Скелетжер. — Гадд умер в одиночестве, доспехи потерялись. Мстигер снарядил множество экспедиций на поиски, но безуспешно.

— А второй недостающий ингредиент? Он выяснил, что это такое?

— Насколько я знаю — да, — ответила Китайна.

— И что это?

— Он-то выяснил, а мы — нет.

— Что было дальше?

— Да ничего. К счастью для нас и остального мира, Скелетжер расстроил его планы раньше, чем барон успел отыскать доспехи и раздобыть загадочный недостающий ингредиент. Ловкач выследил Мстигера и арестовал его. Эта битва стала чуть ли не самой знаменитой за всю войну. Если я правильно помню, Скелетжер был тогда серьезно ранен.

Валькирия посмотрела на сыщика. Тот скрестил руки на груди.

— Зачем этот урок истории? — осведомился он.

— Затем, — с улыбкой ответила Китайна, — что, как я слышала, недостающий ингредиент наконец-то найден — вернее сказать, пособники барона установили, где он находится.

Скелетжер склонил голову набок.

— Что за пособники?

— Увы, этого даже я не знаю.

— Значит, если теперь Мстигер добудет недостающий ингредиент, — встревожилась Валькирия, — он оживит Гротеска?

— Исключено, — ответил Скелетжер. — Нужны еще доспехи лорда Гадда, а их у Мстигера нет.

— А если он их найдет и все-таки оживит эту штуку, что тогда? Мы сможем ее остановить?

Скелетжер колебался долю секунды.

— Проблема в другом… Теоретически Гротеск в состоянии открыть портал между реальностями и призвать в наш мир Безликих.

— Как в фантастических романах?

— Ну, сперва он должен обрести полную силу, а этого не случится.

— Почему?

— Потребуется сердце, а ему подойдет только сердце Ку Гэлах.

— Чье-чье?

— Ку Гэлах Дув, если уж брать полное ирландское название, — сказала Китайна. — Вас что, в школе гэльскому не учат?

— Учат… Черные псы чего-то там, правильно?

— Почти. Псы черной луны. Кошмарные твари. Сейчас их почти не осталось, а раньше это были свирепые кровожадные чудовища.

— Которые появлялись раз в несколько лет — во время лунного затмения, — уточнил Скелетжер. — Так что, сколько бы силы Мстигер ни вбухал в своего Гротеска, тому не хватит могущества открыть портал, пока Земля, Солнце и Луна не выстроятся на одной линии, а это в следующий раз произойдет…

— Завтра ночью, — промолвила Китайна.

Скелетжер как-то сразу обмяк и сгорбился.

— Вот черт, — прошептал он.

Валькирия посмотрела на него:

— Что будем делать?

Скелетжер расправил плечи.

— Единственное, что мы умеем, — ответил он. — Будем спасать мир.

— Мы его уже спасали.

— Значит, спасем еще раз.

— Как?

Скелетжер взглянул на нее, склонив голову набок.

— А ты как думаешь?

— Очень, очень хитрым, способом! — улыбнулась Валькирия.

— Вы друг друга стоите, — вздохнула Китайна. — Оба хороши…

Машина мчалась по шоссе. Скелетжер и Валькирия возвращались в Хаггард.

— Легендарная битва, говоришь? — сказала Валькирия.

Скелетжер повернул к ней голову.

— Что?

— Ваша с бароном легендарная битва. Что там было?

— Была драка.

— Да, но что вы делали?

— Мы дрались.

— А почему это самая знаменитая битва за всю войну?

— Не знаю. Наверное, людям просто больше не о чем поговорить.

— Китайна сказала, ты был серьезно ранен. Поэтому ты его так не любишь?

— Я его не люблю, потому что он — на стороне зла.

— Не из-за ранения?

— Потому что он — на стороне зла, — сварливо повторил Скелетжер.

Минут через пять свернули на узкую боковую дорогу. Она петляла среди темнеющих полей с одинокими домиками, потом по обочинам замелькали оранжевые уличные фонари — бентли въехал в Хаггард.

У пирса Скелетжер остановил машину.

— Завтра — большой день, — сказала Валькирия.

Скелетжер пожал плечами.

— Может, да, а может, и нет. Если мы не впустим Мстигера в страну, то и беспокоиться не о чем.

— А если не получится?

— Тогда беспокоиться очень даже есть о чем, и ты должна как следует отдохнуть, чтобы быть в форме.

— Есть, сэр! — отозвалась Валькирия, насмешливо изогнув бровь.

Она открыла дверцу и вылезла. Секунда, другая — и вот уже задние фары бентли исчезли в ночи. Валькирия постояла около пирса, глядя, как темные волны пенятся среди камней и швыряют лодочки, стоящие на якоре. Ей нравилось смотреть на море — рядом с его мощью появлялось ощущение безопасности.