Может, за годы поднебесной жизни вице-премьер вообще разучился различать пьяных? Поэтому он с особенным интересом вглядывался в Михалыча, рассевшегося в кресле для приглашенных. Михалыч хоть и успел в панике надеть какой-то костюм, но в состоянии стресса вел себя почти вызывающе, а потому расселся понахальней. И много болтал, раздумывая, как бы и денег на проект урвать, и свое начальство крупно не подставить.

– Ближе к делу, пожалуйста, – поморщился вице-премьер.

Когда часа три назад он прогнал лгунов, так крупно подставивших его, то не находил себе места… Надо было думать, как спасаться. Хотя вряд ли что-то может подсластить провал столь распиаренного проекта российского ближнемагистрального самолета, который якобы ждал весь мир… А страшнее всего то, что ждал его и Глава правительства – по-настоящему ждал. Но все же, унимая нервную дрожь, вице-премьер перебирал проекты в разделе «Гражданская авиация». Здесь никогда не было много проектов. Большинство, казалось, не обновлялось годами. Но один все же привлек внимание – вдруг. На всю обложку папки была приклеена бумага, на которой необычным, прямо-таки античным шрифтом значилось: «SUPER SONIC».

Вице-премьер даже замер над такой интригующей формулой.

Наверное, минута потребовалась, чтобы он наконец сообразил, что это значит. Всего лишь – СВЕРХЗВУК (и почему-то раздельно написанный). И даже усмехнулся. Листал без энтузиазма, но его внезапно заинтересовало. Почему-то раньше он не вдавался в детали проекта «Ту-444». Просто «туполевцы» не разворачивали таких пиар-кампаний и не качали так бессовестно миллионы из бюджета… Хотя им-то как раз и было о чем заявить! Вот чего было орать о рядовом ближнемагистральном самолете, ничем особо не отличавшемся (даже в идеале – в эскизах) от тех же «Боингов»?.. А здесь! Первый в мире сверхзвуковой пассажирский малый самолет, то есть бизнес-джет… Даже американцы такого не сделали! А здесь все разработки готовы… Переключить внимание Главы правительства и смягчить тем самым удар…

Но теперь-то вице-премьер не был так наивен. Он уже не вызовет начальников, которые начнут петь сладкоголосым хором. Он откровенно поговорит с инженером, который непосредственно, «на земле»…

– Кто непосредственно занимается этой машиной?.. Нет, руководителя проекта не надо. Нет, я сказал, генерального тем более не надо!!! Не соединять! И не извещать… Берите любого из ведущих инженеров, кого сможете найти, и привозите на Краснопресненскую. Да, прямо сейчас. Да, я буду ждать.

Ждать долго не пришлось.

Большерукий инженер, заглянув в дверь, нервно подергивал ртом. Галстук сидел на нем как хомут. Казалось, он боится подойти ближе, встав где-то у дверей как вкопанный: пришлось отдельно подзывать для рукопожатия.

Некоторое время – долго, кстати, – они просто толкли воду в ступе. На все вопросы, от самых общих до более или менее специальных, у инженера было несколько уныло произносимых ответов. (Вице-премьер раздражался. Его импровизация, которая полчаса назад казалась виртуозным ходом, сейчас выглядела полнейшей глупостью.) Во-первых, начальству виднее. Генеральный директор в курсе. Давайте позвоним. Цифрами не владею. Грамоте не обучены, да. Во-вторых, все хорошо, только дайте денег. Дайте денег дайте денег дайте денег. Вы нам госзаказ, а у нас и балка полетит. В третьих, опять же, начальству виднее…

Но было и интереснее. На двадцатой минуте вице-премьер, оживившись, заметил в своем собеседнике странного рода прогресс. Его речь становилась все спутанней, паузы все тяжелей, но стройные ответы в духе, кому что виднее, как-то потихоньку разваливались. Вероятно, секрет «эликсира правды» раскрывался просто. Видимо, несчастного выдернули из-за праздничного стола, где он успел принять немало крепкого алкоголя, и пусть сейчас он мужественно держался, но алкоголь этот действовал все сильнее. Вице-премьер, верящий в лучшее в человеке, мыслил в этой области лишь в категориях «праздничного стола».

– Так все-таки, в какой стадии находится «четыреста сорок четвертый» проект – только честно?..

– Да ни в какой! – наконец сдался Михалыч. – Это никому не нужно, – и малозаметно икнул.

– Но причины? Но каковы причины? Кто виноват? Скажите, не бойтесь! Назовите виновников, какие бы должности или погоны они ни носили! Я сорву с них погоны!

Что тут можно ответить? «Само так сложилось»? «Это поступь истории»?

А что, если… Озаренный внезапной догадкой, хозяин кабинета перелистывал бумаги в папке. А что, если – американцы? Да! Мы вцепились в эти «совместные проекты», кичимся ими, забыв, чего на самом деле хочет геополитический враг номер один. Развития нашей техники? Ха! У него ведь уже мелькала мысль, когда создатели «Суперджета» трубили на каждом углу: совместно с «Боингом», совместно с «Боингом»… Не заокеанские ли друзья и подвели проект к провалу? Спланированная акция ЦРУ? Саботаж?..

Кровь отлила от лица. Если так, то это еще хуже…

– Нет у нас никаких американцев, – как будто бы даже сердито сказал Михалыч, когда вице-премьер спросил. – А вот, кстати, были похожие совместные проекты… Но лопнули давно. Когда-то, в начале девяностых, «Сухой» пытался работать над таким совместно с… Gulfstream Aerospace, штат Джорджия… – хозяин навострил карандаш, а Михалычу тяжело давались английские слова, но он все же напрягся. – Sukhoi Supersonic Business Jet! Эс-эс-би-джи… И что? И ничего. Американцы сами же сбежали, поняв, какие будут расходы, и проект рухнул…

Вице-премьер тонко улыбался, всем своим видом выказывая: ну да, ну да. «Сами сбежали». Это мы пресекли! Разграбление страны! Все лучшие технологии пытались высосать! Как пылесос…

«А если даже и так! – злился в ответ Михалыч, хотя вслух ничего не говорил, неопределенно пожимая плечами. – И что?.. Да, пускай будет по-твоему: они пришли сюда как захватчики, выменивать все лучшее на бусы. Захапать в качестве «контрибуции». Но сорвалось-то почему?.. Вспомни, они открывали кучу «совместных предприятий» по таким проектам. Но ничего так и не смогли унести. Они попытались по принципу «не съем, так понадкусываю», но и не более. Вспомни, так и с экранопланом было, в те же годы. Все тогда кричали: вот, «холодная война» кончилась, теперь-то, общими усилиями… Фиг вам! Америкосы, которые на эти экранопланы двадцать лет облизывались, так и не поняли, на черта им это нужно: дорвались, почесали репу, а потом сами же смылись. А экранопланы так и ржавеют в Каспии, не нужные ни им, ни нам, никому… Это все рок, судьба, распад античности, друг мой. Да-да, распад античности! Вспомни, какие были достижения – и что потом, после краха цивилизации?.. Все это стало ненужным. Венерам отрубали руки…»