Туман, чтоб его.

Я следовал за нитью, ставшей уже не толще волоска, спешил, как мог...

И я успел.

Шипастая клякса серебристого огня, теряя иглы, медленно уступала под напором двух тварей, явно родственных тому чудовищу, что я скормил небытию. Только эти были покрупнее. Значительно так крупнее.

«Уходи, смертный, ты здесь лишний», — коснулся моего разума бесплотный голос. И ему вторил другой, не более жизнерадостный:

«Оставь эту душу нам...»

И хором:

«Мы не забудем»

Угу, не забудем, не простим. Гуляйте лесом, ребята, вы здесь лишние.

Я коснулся нити и постарался влить в неё часть своих сил. Клякса дрогнула и превратилась в почти ровный сфероид. Иглы ощерились и грозно задрожали. Обратно пришёл тёплый отклик благодарности.

Не бойся, солнышка, я здесь. И один, без тебя, не уйду.

Многоногие сущности-змеи поползли ко мне, по-свойски разгоняя туман мира Оси.

Я даже не успел что-то попытаться предпринять, как внезапно проснувшийся Зверь, сформировав из моего призрачного тела две когтистые лапы, попросту перехватил змей и, нимало не мешкая, сожрал, направив часть полученного экстракта в нить Миа.

И спокойненько ушёл обратно, вильнув на прощание хвостами.

Иди ко мне, Стефания, я знаю дорогу назад.

И шипы на сфере растворились, и душа эльфийки почти прильнула ко мне, и мы отправились назад.

Исчез туман, остались позади миры и планы, равномерно бьющееся сердце комплекса разрослось и разбухло до пределов реанимационной камеры.

Миа осторожно погрузилась в родные биополя, а я поспешил к своему скорчившемуся на полу телу.

Бросив последний взгляд-фокус на Миа, я убедился, что эльфийка вернулась, и уже со спокойной душой нырнул обратно в плоть.

Перед глазами мелькнула череда каких-то символов, схлопнувшихся полей, наросли обратно нарушенные коконы...

И я наконец-то вдохнул.

Сопровождаемый судорожным всхлипом, воздух наполнил мои лёгкие. Дрожащей рукой я утёр лоб. Горячие ручейки пота закатывались в глаза, разъедая слизистую. Нашарив флягу, я от души плеснул из неё на лицо, оттянув горловину комбеза, щедрой рукой влил жидкость запазуху и на спину. Стало немного легче. Похлюпывая Сильной водой, стекающей по телу, подсел поближе к Миа. Эльфа сильно побледнела, рисунок вен стал настолько чётко читаем, что можно без проблем всё перерисовать. Черты лица заострились, дыхания почти нет. Я посмотрел на свой концентрат. Нет его. Что за чёрт?

Присмотрелся к ауре девушки. Уф. Впитала. Серость отступила, массы немного приросло.

Вздохнув, я собрал оставшиеся запасы чистой энергии и принялся насыщать тонкие тела эльфы.

Сколько времени прошло, пока я переливал в неё сферы, не знаю, очнулся, только когда наполнять ауру стало просто нечем. Дыхание девушки стало ровным и уверенным, структуры ауры заплелись в какую-то сложнейшую, сбалансированную конструкцию, а лицо порозовело и вернуло прежнее изящество.

«У неё фаза глубокого сна, этхо-ээшиу Кайна»

— Этношуу?

«Этхо-ээшиу. Оператор глубоких тонких структур и иных сложнодоступных объектов глобальной реальности. Последней это звание носила верховный корректор храма Пространства Антакара»

— Понятно... — вот, значит, откуда хвосты растут у моих способностей. Леди Антакара, я не знаю, как с вами рассчитаться...

Вру, конечно. Знаю. И уже отдаю долг. И буду стараться его отдавать до тех пор, пока дышу и двигаюсь.

Мысли текли всё более вяло, двигаться не хотелось, меня трясло мелкой дрожью.

Я встал на нетвёрдые ноги.

— Федя, поесть бы...

«Сейчас пища будет доставлена, этхо-ээшиу Кайна, а пока вам лучше присесть»

Над полом соткалась силовая сфера умиротворительно-белого цвета, сформировавшись в креслоподобную конструкцию.

— Спасибо, Теодар.

Шаг, ещё один, и ещё. Ноги подогнулись и я, уже в который раз подряд, потерял сознание.

Очнулся я от тупой, ноющей по всем нервам тела боли в спине на том же тумбообразном столе в бежевой комнате. Картинка перед глазами двоилась и местами даже троилась, но если зажмурить один глаз, то жить ещё можно.

Скол, свернувшись клубком, без движения лежал на моём животе.

— Федя...

«Состояние вашей спутницы стабильное; аура восстанавливается, остальные поля — так же; фаза сна — прежняя, глубокая. Вы спали шестнадцать часов, предварительный диагноз — крайнее ментальное и нервное истощение, физическое истощение; аномалия разрослась на семь процентов»

И правда, искусственный. Ещё и адаптирующийся.

— Федя, тут есть душевая?

«Есть. Два отсека влево, навигация загружена в конаг. Если желаете, могу расконсервировать бассейн и спортивно-оздоровительный комплекс, предварительное время развёртывания: двадцать часов»