Ник достал из кармана блокнот и записал имя.

– Вы тогда же заключили сделку? – спросил он.

– Я только попросил, чтобы их отложили для меня на день-два. Сказал, что либо сам еще раз зайду, либо пришлю заказ, если решу купить их, – ответил Веннер.

– Вы уверены, что только мистер Хафферман слышал это ваше заявление?

– Я уверен только в том, что дверь его кабинета при этом была закрыта. Мне тогда в голову не пришло, что кто-то мог нас подслушивать.

– Это естественно, – улыбнулся Ник. – Теперь скажите, для каких таких особых целей вам понадобились эти бриллианты?

На щеках Веннера проступил румянец, что не укрылось от зорких глаз Ника.

– Они нужны были, вернее, я думал, что они могут мне понадобиться для одной клиентки, которая подумывала заказать у меня бриллиантовый крест для сцены. У нас не нашлось подходящих для этого камней, поэтому я и пошел к Хафферману, надеясь, что у него найдется то, что нужно.

– Кто ваша клиентка, мистер Веннер?

– Я не понимаю, какое отношение ее имя может иметь к расследованию. Но я не собираюсь его скрывать, – прибавил он, слегка нахмурившись.

– Да, к чему темнить? – сказал Ник.

– Просто я не хочу втягивать леди в это дело, о котором она, разумеется, ничего не знает, – резко произнес Веннер. – Я ожидаю заказ от сеньоры Серверы, испанской танцовщицы.

– А, она, кажется, состоит в труппе Большого варьете, которое уже несколько месяцев собирает у нас аншлаги?

– Да, это она.

– Я слышал, что она любит бриллианты.

– Это верно, мистер Картер. Она собрала великолепную коллекцию дорогих украшений и носит их без всякой опаски, хотя я ее неоднократно предостерегал, просил быть осторожнее.

– Чтобы было понятнее, – подхватил мистер Гарсайд с какой-то странной улыбкой, – стоило бы добавить, что Веннера с испанской сеньорой связывают весьма дружеские отношения.

– Я не вижу повода комментировать мой интерес к Санетте Сервере, Гарсайд, – насупив брови, с упреком сказал Веннер. – Детектив Картер, между нами именно такие отношения, которые только и возможны между леди и джентльменом. Я познакомился с ней, когда она зашла сюда к нам несколько месяцев назад, чтобы сменить оправу нескольких бриллиантов. Признаюсь, ее необыкновенная красота и изящество произвели на меня впечатление, и с тех пор я оказываю ей знаки внимания.

– Разумеется, это вполне объяснимо, – заметил Ник, вежливо улыбаясь. – Насколько я понимаю, мистер Веннер, вы отсутствовали, когда сегодня утром Бойден принес бриллианты.

– Да, – кивнул Веннер. – Утром я получил записку от сеньоры Серверы, в которой она просила меня зайти к ней в одиннадцать и принести бриллиантовый кулон из наших запасов, который я имел честь показать ей несколько дней назад.

– Продолжайте.

– Она написала, что, если я в назначенное время буду у нее, она решит, покупать кулон или заказывать у нас бриллиантовый крест.

– И вы выполнили ее просьбу, мистер Веннер?

– Разумеется.

– Где она живет?

– Сеньора Сервера снимает меблированный дом в пригороде.

– Она живет одна?

– С прислугой.

– Сколько их?

– Она держит дворецкого, повара и двух горничных. Еще одна девушка следит за ее гардеробом и одновременно служит ее костюмером в театре.

– Как видно, сеньора Сервера не испытывает недостатка в средствах.

– Не скажу, что она очень богата, – возразил Веннер. – Сейчас она пользуется небывалым успехом, и работа приносит ей немалый доход, однако доллары она разбрасывает, как сухие листья. Одним словом, детектив Картер, она отъявленная транжира.

– Я слышал и об этом, – кивнул Ник.

– В самом деле?

– О да! – рассмеялся сыщик. – Вас это, кажется, удивляет? Вы бы не стали так удивляться, если бы я вам рассказал, что в Нью-Йорке найдется очень немного известных людей, о привычках которых я не осведомлен. Вы, мистер Веннер, конечно же, не сомневаетесь в честности этой испанской танцовщицы? – прямо спросил Ник.

Тут Веннер зарделся и быстро замотал головой.

– Ни в коей мере! – с чувством воскликнул он. – Сеньора Сервера мошенница? Это невозможно!

– Маловероятно, мистер Веннер, – несомненно, но почему же невозможно?

– Это невозможно, сэр! – отрубил Веннер. – Я слишком хорошо ее знаю. Сама мысль об этом абсурдна. Даже не думайте об этом, господин сыщик. Я готов смириться с потерей этих бриллиантов и вообще отменить расследование, лишь бы не впутывать ее в это дело, лишь бы ее репутация осталась незапятнанной.

Ник негромко рассмеялся и заставил себя не произнести то, что вертелось у него на языке. Вместо этого он сказал: