Когда я отхожу достаточно далеко по побережью, где он не сможет меня увидеть, я захожу в воду, позволяя прибою коснутся моих ног. Холодно. Слишком холодно, чтобы бродить в воде. Но до сумерек еще полтора часа, и я больше никогда не зайду в океан так далеко.

Слишком много людей погибло в этом океане.

Стивен не единственный. На пристани в часе езды вдоль побережья, недалеко от нашего старого дома, нашли тело моей мамы. И теперь, несмотря на риск, я впускаю Коула в свою жизнь.

И пугает то, что в этот раз я знаю, что может произойти.

Дождь возобновляется. Он моросит, затемняя тротуары и улицы. Я стою под навесом у городского кинотеатра, мои руки спрятаны в маленькие карманы моей флисовой кофты.

Я практически приняла решение не идти. Но просто... не смогла заставить себя остаться дома. И вот я стою здесь, одетая в свои самые лучшие джинсы и водолазку нежно-кремового цвета под кофтой. Я даже не стала сегодня собирать волосы, оставив их спадать волнами по плечам.

Когда на парковку въезжает знакомый черный Рэндж Ровер, весь такой сверкающий и блестящий, я начинаю нервничать. К своему удивлению, я успокаиваюсь, когда вижу его, выходящим из машины. Когда он подходит ко мне, я чувствую, как мои губы растягиваются в улыбке.

Он улыбается в ответ и тянется к моей руке.

– Вот, видишь, у тебя всегда была потрясающая улыбка, – говорит он.

Мои щеки горят, и я отвожу глаза, рассматривая носки своих потертых черных балеток. Он сжимает мою руку, и мы идем к входу, где он покупает билеты на комедию, которую здесь показывают в единственном зале. Он заказывает огромное ведерко поп-корна, M&M’s и содовую, и мы идем на свои места в затемненный задний угол кинотеатра. Зал почти пуст, за исключением пожилой пары впереди и двух девушек в противоположном углу.

Я усаживаюсь в свое кресло рядом с занавешенными стенами и откидываюсь назад. Наши плечи соприкасаются, в то время как на экране прокручивают анонсы. Коул устанавливает большую кока-колу в держатель между нами.

– Спасибо, что пришла, – говорит Коул, опираясь на локоть, когда я плотнее вжимаюсь в свое кресло.

Я киваю.

– Не могла иначе, – говорю я, словно даже не рассматривала идею не появиться.

– Должен признаться, я думал, ты не придешь.

Он улыбается, и в его улыбке проскальзывает нервозность.

Я поворачиваюсь к нему и поднимаю бровь, словно удивлена его словам, но не думаю, что он купится на это.

– Ладно, хорошо. Возможно, я практически осталась дома.

Он наклоняет голову, легкая улыбка трогает уголки его губ.

– Я постараюсь притвориться, что твое признание не убило мое эго.

И я снова улыбаюсь. Остатки логики подсказывают, что у всего этого не будет счастливого конца, но я отбрасываю эту мысль, потому что все, чего мне хочется, так это сидеть здесь вечно под его пылким взглядом.

Поп-музыка вырывается из динамиков, и я отвожу глаза от Коула, чтобы увидеть панораму Голливудских Холмов. Камера медленно показывает крупным планом голубой кабриолет с хорошенькой блондинкой за рулем, ветер треплет ее волосы.

Коул тянется и берет меня за руку. Он кажется таким уверенным, и я спрашиваю себя, нужно ли мне быть такой же.

Я опять улыбаюсь и сползаю в кресле еще ниже, заглушая сомнения, кричащие в моем подсознании. Я устраиваюсь поближе к нему, удивляясь, как я вообще могла допустить мысль о том, чтобы пропустить такое.

Фильм идет дольше, чем я ожидала. Уже за семь, когда мы выходим из кинотеатра. Я выбрала сеанс пораньше, чтобы вовремя успеть к озеру.

Коул переплетает наши пальцы. Хорошо, что он так делает, потому что мне кажется, я могу уплыть без его поддержки.

Начинает смеркаться. Дождь больше не моросит, и тучи немного рассеялись, но на асфальте все еще блестят капли. Коул увлекает меня в сторону, противоположную парковке.

– Давай прогуляемся.

Мне кажется, что он тоже не хочет, чтобы этот вечер заканчивался. Я встречаюсь с ним взглядом и улыбаюсь. Я не могу вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя такой довольной и счастливой. Я бы пошла за ним хоть на край света.

Но я делаю всего пять шагов, прежде чем осознаю, куда мы направляемся. К океану. Мое сердце обрывается. Уже практически ночь, солнце касается горизонта. Мне определенно нельзя находиться так близко к океану с ним. Я резко пытаюсь остановиться, но он все еще держит меня за руку, так что я упираюсь ногами и дергаю назад, чтобы он тоже остановился.

– Что не так?

– Мне нужно домой, – говорю я. – Я не могу... не могу оставлять бабушку так надолго.

Я не смотрю на него. Он поймет, что-то не так, если заглянет мне в глаза. Вместо этого я уставилась на свою коричневую Тойоту, на которой в свете фонарей блестят капли дождя.