Она оглянулась в поисках чего-нибудь подходящего, хоть чего-нибудь. Потому что сейчас она явна не способна издать хоть звук. Она схватила подушку с кровати и кинула ему в лицо.

И расслышала приглушенный стон.

И уже обретя голос: - Малфой, подъем!

– Что… что?

– Вставай!

Он моргнул, нахмурился и потер лицо в попытке проснуться. И вот, наконец, после всех манипуляций, он проснулся. Поспешно убрал пряди с глаз и сделал серьезное выражение лица… ну или что-то в этом духе. Чтобы оно не означало это выражение.

– Который час? – пробормотал он, стаскивая себя с кровати.

– Самое время, чтобы я спросила: - какого черта ты забыл у меня в кровати? – выкрикнула она. О, теперь она уже кричит. А лишь секундой ранее не способна была и вовсе говорить.

И, он реально… он имел наглость, твою ж мать, ухмыляться ей здесь.

– Самое время, чтобы ты спросила что?

– Ты меня что, не расслышал? – прорычала она.

– Да что с тобой случилось?

– Нет, это что с тобой случилось?!

– Да я только проснулся, милая.

– В моей постели! – раздраженно кинула она, а потом: - Не называй меня милой!

– Как, на хер, тогда мне тебя называть?

– Меня зовут Гермио…, - она резко оборвала себя. – Грейнджер. Грейнджер, идиот!

– Гермиона…

– Не смей!

Он пожал плечами. А потом как-то странно посмотрел на нее. Тягостным взглядом. Для них обоих.

– Ты не просила меня уйти прошлой ночью, Грейнджер.

– А должна была? В смысле…, - резко выпалила она, – намек на то, что это моя комната ни о чем таком не говорит?

– Да неужто так много усилий?! «Малфой, убирайся, я сыта тобой по горло? Ничего у нас путного не выйдет».

– Я сыта… что? В смысле, я что? – о нет, этого не могло быть. Он не говорил всего этого. Он не мог вести себя так чертовски спокойно, невозмутимо и быть таким собранным, как будто нечто подобное случалось постоянно.

Потому что ничего подобного никогда и не было.

– Ты собираешься делать так постоянно? – подавил вздох Драко. Он фактически так и сделал.

И это взбесило ее.

– Постоянно делать что?

– Просыпаться, будить меня, бубнить что-то на тему того «и что это ты тут делаешь», «убирайся из моей комнаты» и т.д.

– Вот только не надо мне тут этих «и т.д.», Малфой! Просто уйди.

– Так ты собираешься так делать каждый раз?

– Какой еще каждый раз? Нет и не будет этого твоего «каждого раза»!

– Это и есть своего рода «каждый раз».

– О да неужели? – и что было куда ужасней – она покраснела. И совсем не в той манере, которую Гарри называл «очаровательной», лишь бы она чувствовала себя лучше. На это раз румянец был куда как ярче.

– Да, - кивнул он, сложив руки на груди.

– Ну и когда же раньше такое уже случалось?

– Ну, не конкретно это. Но основные вещи. Ты знаешь, о чем я…

– Ничего из этого не повторится!!!

– Ладно-ладно. Но когда это случится, измени чуток трактовку. А то эта что-то устарела.

– Да… ох… так, серьезно, уйди уже. Просто уйди, прежде чем я подумаю… - она действительно подумала, что ее голова вот-вот взорвется.

И что, к чертовой матери, с ним случилось? Прошлой ночью он был неуверенным, доведенный до отчаяния, пребывал в невероятном хаосе. Прошлой ночью он был Малфоем, уничтоженным Малфоем, тем, кто вечно все портил ей. И опять он поступал так же, снова и снова. Создавал эти неподражаемые для них моменты … такие замечательные для них моменты. Слезы, ругань и крохотные моменты истины, всплывающие между ними. Они всегда настолько опустошали, будоражили. И всегда с таким подтекстом, что ничего похожего больше не случится.