– Сём, так чего тебя из военной академии-то вышибли? – продолжил прерванный разговор Игорь.

Старцев валялся рядом, лежа на спине, жевал травинку и, подложив руки под голову, разглядывал небо. Вид у Семена был умиротворенный.

– Да было дело, нахулиганил малость, – ответил он. – Поставили условие – либо, говорят, из академии уходи, либо в тюрьму сядешь. Понятно, что я выбрал.

– Это чего ты там такое натворил? – уселся рядом Гоша. – Да еще и настолько криминальное.

Старцев перекинул травинку в другой угол рта, протянул нехотя:

– Да там, по сути, мелочовка. Подрался с тем, с кем нельзя, попал на деньги. Пришлось кое-где подсобить, чтобы подзаработать. Вышло неудачно – поймали. Начальник курса сразу на дверь указал.

– И куда потом? – Чесноков выковырял из земли очередной камень и теперь глазами искал прячущуюся в земле ловушку.

– Пробовал себя много где. Потом встретил ребят нужных, они подтянули к бизнесу.

– А бизнес на Зоне замешан? – спросил Фомин, подводя Старцева к интересующему его вопросу.

– Ага, – не стал скрывать и юлить Семен. – Да вы тоже в нем, коль мы с вами именно тут встретились.

Он поднялся на локтях, посмотрел на Игоря.

– Я на «ленинских» работаю, Горыныч. Слышал о таких?

Игорь мгновение переваривал шокирующую информацию, медленно кивнул.

По сути, официально никаких «ленинских» давно не существовало. Да, была в далекие девяностые такая крупная преступная группировка, деяния которой гремели на всю страну Была, да к двухтысячным сплыла – особенно строптивые либо лежали в земле, либо чалились по тюрьмам, а те, кто с головой, вовремя переквалифицировались в коммерсантов и банкиров. Казалось бы, истории конец.

Но вот только на самом деле поменялась лишь обертка. Суть осталась неизменной. Никуда не делись незаконные вырубки лесов, торговля наркотиками, проституция и заказные автоугоны. Новые формации бандитов, в костюмах и с секретарями, плотно вошли во власть, уселись в министерские кресла, стали владельцами корпораций и финансовых организаций. Потому всем «нелегалом» теперь руководили не из прокуренных придорожных кабаков, а из фешенебельных офисов в деловых центрах, а на «разборки» приезжали не мужики с битами, а хорошо обученные и подготовленные наемники.

Естественно, никто не убрал «насосы» и от Зоны. Усложнились схемы, и добавились посредники, но в остальном все работало как прежде – здесь, в Искитиме, и других городках, имеющих несчастье размещаться рядом с территорией Посещения, было самое дно незаконного промысла, а там, в Новосибирске, снимали все сливки, превращая результаты грязной работы в чистые и большие деньги. И занимались этим как раз бывшие «ленинские», на которых отчасти работали и Хазар, и Волчок, и другие местные авторитеты.

Потому слова Старцева повергли Игоря в глубокие и сумрачные размышления. Даже Чесноков протянул несколько разочарованно:

– Блин, Сём, и ты в бандиты подался…

Старцев, видя реакцию друзей, сел и попытался разрядить обстановку:

– Да какой я бандит? Ну вы чего? Сейчас так, как у вас в глубинке, дела нигде уже не делаются. Нет ни разборок, ни сходок, ни этих четких пацанчиков с тюремными замашками. Сейчас все решают юристы и суды, деньги и чиновники.

– Это чего они решают? – исподлобья спросил Игорь. – Кому в Зоне пулю в башку пустить? Или как сподручнее рабов на плантациях использовать?

– Горын, ты не понимаешь, – попытался объяснить Старцев. – Я же говорю – это только тут тайга – закон, а прокурор – медведь. Там все по-иному.

– Да я вижу, – Фомин кивнул на лежащий пистолет.

Чесноков фыркнул.

– Это для безопасности, – ответил Семен. – Сами же видели как тут дела решаются. Если бы не ловушка, то нас бы те мужички из обрезов покрошили. А мы всего-то хотели купить редкий артефакт. Для частной коллекции.

Фомин с Чесноковым переглянулись, уважительно качая головами.

– Для частной, понимаешь, коллекции, – повторил Гоша. – Перлись через всю Зону, чтобы, значит, коллекцию пополнить.

– Да, вот для этого и перлись, – резко ответил Семен. – А что такого? Я работаю на известного банкира, у него свои тараканы в голове. Особенно рассуждать не приходится. И вообще, что за допрос с пристрастием? Чего вы мне тут суд чести устраиваете? Сами ведь тоже не за грибами пришли, верно?

– Верно, – не стал юлить Игорь. – Но у нас тут вообще все сложно.

– А я не спешу, – Семен вновь улегся, бросив взгляд на лизнувшую подножие холмика «зеленку». – Мы с вон той зеленой лужей готовы послушать ваши истории.