Денис Игоревич поднял за локоть Фриду и повел ее, как слепую. Венсан, взяв пистолет майора, тащил Семена Ивановича со скованными за спиной руками на выход. Фрида держалась мужественно и за весь нелегкий путь в темноте не проронила ни слова. Денис Игоревич по сотовому телефону вызвал сначала «скорую помощь», а затем служителей закона. Те и другие приехали очень быстро. Сказалось, вероятно, что вызовы сделал работник правоохранительных органов. Фриду и Венсана отправили в больницу, а преступника погрузили в полицейскую машину. Денис Игоревич на своей служебной машине поехал вслед за ними, предварительно договорившись с пострадавшими, чтобы они зашли к нему в управление к десяти часам утра.

– Пропуска будут выписаны, – пообещал он им.

Еще ни разу лицо Фриды с нежной бледной кожей не знало такого количества воды, которой ей промывали раздраженные, воспаленные глаза.

– Похоже, что у меня вылились все слезы на год вперед, – пошутила она.

Глаза у нее покраснели, швы на щеке тоже получили свою порцию от раздражающего вещества и заметно пересекали щеку красными дорожками.

– Говорил тебе, надо отлежаться дома или в больнице, – пробубнил Венсан, которого в свою очередь всем отделением уговаривали сделать перевязку, промыть и обезболить рану уколами.

– Я беру пример с вас, господин хирург, – улыбнулась Фрида. – Вы тоже явно прилежный пациент. Спасибо, вы спасли меня, это уже входит в привычку.

– Это все Денис Игоревич, голова у него работает. Мы предположили, что Семен Иванович вовсе и не следователь, и догадались, где и с кем может быть моя ловчиха маньяков. Все основывалось на предположениях, нам повезло, что мы оказались правы и успели спасти тебя. Теперь-то ты понимаешь, в какой опасности оказалась?

– Я не хочу больше думать об этом, – вытерла слезы на щеках Фрида. – Он казался милым человеком, который к тому же два раза выручал меня.

– Два раза выручал, чтобы сожрать самому, – прокомментировал Венсан. – Конечно, удостоверение ты у него тоже не спрашивала?

– Нет, мне позвонили от режиссера нашего театра и сообщили, что послали ко мне следователя.

– Ну, конечно… А то ты не знаешь своего режиссера, более несобранного и рассеянного человека я еще не встречал. Последний раз, когда я его видел, он примерял гуттаперчевый бюст одной актрисы.

– Да, Петр Михайлович такой… – улыбнулась Фрида. – Он весь в творческом процессе и поиске. Ему с таким же успехом можно показать проездной билет и сказать, что это удостоверение следователя, он все равно ничего не заметит.

– А ты? Ты не могла проверить его документы? – допытывался Венсан.

– Как-то ни к чему было… Да они могли у него быть фальшивые, что бы это изменило? Я готовилась к спектаклю, тоже мысли витали в облаках, да к тому же он ошарашил меня сразу фотографиями трупов молодых девушек, и как-то стало не до документов, – призналась Фрида. – Я до сих пор осознать не могу, что он напал на меня…

– Он убил бандита, преследовавшего тебя, которого обезвредил на твоих глазах, – сказал Венсан.

– Да? Откуда ты знаешь?

– Денис Игоревич показал мне фотографии подозреваемых, я опознал его, а следователь сообщил, что этого человека нашли мертвым.

– Какой ужас… Тогда мне показалось странным, что он не позвал на помощь, не заключил преступника в наручники… Боже! Я все время находилась в опасности. Рядом со мной был человек, которому я доверяла, а должна была опасаться! Как же я вам благодарна за спасение! – прижалась к нему Фрида. – Мне надо учиться слушать разумные доводы.

– Золотые слова, – подтвердил Венсан.

Врачи оставили их в больнице до утра и отпустили под подпись, что они покидают больницу по собственному требованию. Раздраженные, красные глаза Фриды не могли принять даже глазные капли, которые вызывали резкую боль и поток слез.

Утром с опухшими глазами она выглядела не лучше. Встретившись в холле с Венсаном, они вместе поехали в следственное управление.

– Я не оперирую, – сокрушенно признался Венсан, – с тех пор, как познакомился с тобой, общаюсь только с полицией и лечащими врачами.

– А я не играю на сцене по тем же самым причинам, – вздохнула Фрида.

Они приехали к следователю вовремя и в десять часов вошли к нему в кабинет.

– Доброе утро, – поднял голову Денис Игоревич. – Кажется, утро у вас не очень доброе. Как себя чувствуете?

– Как и выглядим, – ответила Фрида.

– Присаживайтесь, – предложил следователь и зевнул. – Извините, не выспался, ну и типчика мы вчера взяли. Настоящий псих! По нему плачет судебная психиатрия!

– Он что, настоящий маньяк? – уточнил Венсан, придвигая стул своей спутнице.