Даске двинулся дальше Герсен последовал за ним, но на этот раз уже гораздо ближе к нему. У подножия склона какой-то звук, скорее даже вибрация, встревожил Даске. Он еще раз обернулся, поднял взгляд на склон и в это мгновение увидел несущегося к нему Герсена. Курт расхохотался, увидев, как отвалилась от неожиданности челюсть Даске. Размахнувшись, он нанес ему удар, от которого Красавчик перевернулся в воздухе. Его тело прокатилось несколько метров, но Даске все же поднялся и бросился к шлюзу своего кратера. Герсен поднял энергомет и выстрелил в могучее бедро Даске. Тот снова упал. Герсен схватил его за ноги и втащил в шлюз, захлопнув за собой наружную дверь. Даске брыкался и старался вырваться, его красно-голубое лицо отвратительно исказилось от ярости. Герсен поднял энергомет, но Даске попытался вышибить оружие из его рук. Герсен снова выстрелил, парализовав и вторую ногу бандита. Теперь тот лежал неподвижно, визжа, как кабан на бойне. С помощью мотка веревки, специально припасенной на этот случай, Герсен связал ноги противника. Затем он осторожно схватил его правую руку и вывернул ее назад. Даске поневоле перевернулся лицом вниз. После недолгой борьбы Герсен связал его руки за спиной. Механизмы шлюза автоматически наполнили его воздухом, и Герсен, как только загорелась красная лампочка, отбросил передний прозрачный щиток на шлеме Даске.

— Мы возобновили наше знакомство, — сказал Курт издевательски почтительным тоном.

Даске ничего не ответил.

Герсен выволок его из шлюза и бросил на дно кратера. Узник в клетке подпрыгнул, прижался к прутьям и посмотрел на Герсена так, как будто перед ним оказался архангел с крыльями, трубой и нимбом вокруг головы.

Герсен проверил прочность пут Даске и бросился в палатку с энергометом наперевес на случай неожиданного появления прислуги или сообщника хозяина. Пленник смотрел ему в след ошеломленным, недоверчивым взглядом.

Паллис Атроуд лежала бесформенной массой под грязной простыней, повернувшись лицом к стене. В палатке больше никого не было. Герсен притронулся к ее плечу и вздрогнул, увидев, как она съежилась. Его торжество смешалось с отчаянием, когда он представил, какие ужасы пришлось пережить этой девочке.

Слова дошли до нее, хотя и были приглушены. Она еще больше съежилась и теснее прильнула к стене. Герсен перевернул ее на спину. Она лежала, закрыв глаза. Лицо ее, некогда веселое, дерзкое и очаровательное, теперь было бесцветным и равнодушным.

— Паллис! — взывал к ней Герсен. — Открой глаза. Это я, Курт Герсен! Тебе больше ничего не угрожает.

Девушка слабо покачала головой, продолжая крепко сжимать веки.

Герсен повернулся и направился к выходу. У двери он оглянулся. Глаза ее были широко раскрыты, и она с изумлением смотрела на него. Но, встретившись с ним взглядом, она снова устало закрыла глаза.

Герсен оставил ее в покое. Он обследовал весь кратер и убедился, что больше здесь никого нет. Только после этого он вернулся к Даске.

— Приятное местечко ты оборудовал здесь, Даске, — сказал Курт, обращаясь к бандиту. — Правда, его было нелегко найти, когда твоим друзьям захотелось к тебе в гости.

— Как это ты нашел меня? — прохрипел Даске. — Это место никому неизвестно.

— Кроме твоего босса!

— Он тоже не знает.

— А как же, ты думаешь, я нашел его?

Даске промолчал Герсен подошел к клетке и открыл ее дверцу, жестом предлагая пленнику выходить.

Узник, хромая и спотыкаясь, вышел наружу.

— Кто вы?

— Не имеет значения. Вы свободны.

— Свободен? — Человек с трудом двигал челюстями, произнося эти слова, а затем повернулся к Даске. — А что будет с ним?

— Я скоро его убью.

— Это, наверное, сон, — слабо вымолвил человек.

Герсен вернулся в палатки и обнаружил, что Паллис уже сидит на постели, завернувшись в простыню. Увидев Герсена, она встала и тут же рухнула на пол в глубоком обмороке. Герсен поднял ее и вынес на дно кратера. Бывший узник стоял, глядя на Даске с почтительного расстояния.

— Как вас зовут? — обратился к нему Герсен.

Человек почему-то смутился. Он нахмурил брови, как бы силясь вспомнить.

— Робин Рампольд, — сказал он наконец очень тихо. — А вы… вы ему враг?

— Я его палач. Я его бог мщения!

— Это чудо! — взорвался Рампольд. — Прошло так много лет, что я не помню уже, как это все началось…

По щекам его потекли слезы. Он взглянул на клетку, обошел ее вокруг, а затем снова посмотрел на Герсена.

— Я хорошо знаю это место. Каждую трещинку, каждую расщелинку, каждое вкрапление или кристалл металла. — Голос его ослаб. Неожиданно он спросил: — Какой сейчас год?

— 1524-й.

Рампольд, казалось, съежился и стал меньше.

— Я и не думал, что прошло столько лет. Я так много позабыл. — Он поднял голову, глядя на купол. — Здесь нет ни дня, ни ночи — ничего, кроме этого красного солнца. Когда он уходит отсюда, — пленник показал на лежащего Даске, — здесь останавливается время. Семнадцать лет я находился в этой клетке. И вот теперь я свободен. — Он подошел к Даске и встал, глядя на него сверху. Герсен последовал за ним. — Когда-то, давным-давно, мы были совершенно другими людьми. И я жестоко проучил его. Я заставил его страдать. Память об этом — единственное, что поддерживало меня, что сохраняло мне жизнь все это время.