— Именно так.

— А могу я поговорить с господином Ворожцовым?

— Конечно. Он сейчас на очередном вскрытии. Желаете пройти?

Холодная «анатомичка», где производились вскрытия, находилась в цокольном этаже здания: каменный пол, каменные стены, окрашенные масляной краской, несколько носилок в углу, парочка каталок на вращающихся колесах и жестяные столы с накрытыми телами покойников. Возле одного из трупов стоял человек в колпаке и халате с кожаным фартуком и большой иглой зашивал огромный разрез на животе покойника. Сидящий чуть поодаль на табурете второй врач что-то писал в большую амбарную книгу.

— Господин Ворожцов! Василий Прокофьевич! — позвал оператора Дмитриевский.

Человек в фартуке обернулся, кивнул головой — дескать, сию минуту, сделал еще несколько стежков, буркнул что-то сидящему доктору, на что тот согласно кивнул, и направился к вошедшим.

— Вот, это наш оператор и магистр по кафедре патологической анатомии господин Ворожцов, — представил Аристову врача Дмитриевский, когда тот подошел. — А это, — повернулся он в сторону отставного штабс-ротмистра, — старший чиновник особых поручений при господине губернаторе Артемий Платонович Аристов. У него к вам имеется разговор.

— Много слышал о вас, — устало кивнул Аристову Ворожцов и скрестил за спиной руки. — К вашим услугам.

— Меня интересует вот что, — начал отставной штабс-ротмистр, выпустив облачко пара изо рта. — Вы производили вчера вскрытие покойного чиновника Победоносцева?

— Да, я, — ответил оператор несколько удивленно.

— Вы не заметили на его теле никаких сомнительных пятен?

— То есть?

— Ну, скажем, похожих на небольшой ожог?

— Нет. Тело его было абсолютно чисто, ни синяков, ни царапин, ни каких бы то ни было постороннего происхождения пятен. Человек умер естественной смертью.

— А его руки, ладони? — с надеждой спросил Аристов.

— Все чисто. Чистые руки и ладони без повреждений и, естественно, никаких ожогов, в том числе и застарелых…

— Без единого пятнышка?

— Абсолютно, — без тени сомнения заверил его Ворожцов.

— Благодарю вас, — немного расстроенно сказал Артемий Платонович. — Вчера к вам привезли еще несколько трупов. В том числе некоего купеческого сына Жарова.

— Да, и я только что провел вскрытие его трупа.

— Он тоже умер от сердечного удара?

— Нет, — кривовато усмехнулся оператор. — Сей господин умер от невоздержанности в питии горячительных напитков.

— А вы позволите взглянуть?

— Пожалуйста.

Они подошли к телу, над которым колдовал Ворожцов, когда Аристов с Дмитриевским вошли в «анатомичку». Бывший купеческий сын лежал голый с зашитым посередь живота и груди грубым толстым швом, оканчивающимся чуть ниже пупа.

— Цирроз печени, — подал голос сидевший на табурете второй врач.

Артемий Платонович осмотрел левую кисть покойного купеческого сына, затем, так на всякий случай, правую. Обе были чистыми и покрыты обильными волосами. И никакого признака небольшого ожога.

— А не встречался ли вам труп человека без видимых причин насильственной смерти, но с красным пятнышком вот здесь, на тыльной стороне ладони? — дотронулся пальцем до места меж большим и указательным пальцами своей кисти Аристов.

— Н-нет, — подумав, ответил Ворожцов.

— Именно там, где вы указали? — спросил вдруг второй врач.

— Точно так, — повернулся к нему Артемий Платонович.

— А размер пятна?

— С небольшую монету.

Врач молча поднялся и прошел к накрытому рогожкой трупу, к ноге коего была привязана табличка с надписью: «Неизвестный».

Затем откинул рогожку и обернулся к Аристову:

— Вроде этого?

Артемий Платонович посмотрел на спокойное и даже умиротворенное лицо усопшего, быстро подошел к телу и взглянул на тыльную сторону ладони. Как раз посередине меж большим и указательным пальцами краснело, будто от ожога, небольшое круглое пятнышко.

— Где вы его нашли? — взволнованно спросил он.

— Нашли не мы, полиция.

— Ну, да, конечно. Так где?

— На берегу протока между Нижним и Средним озерами Кабан, — ответил второй оператор. — Так было написано в полицейской сводке.

— Да, да, это тот самый «неизвестный», коего я отметил третьим крестиком, — раздумчиво протянул Артемий Платонович, озадачив этой фразой обоих операторов.

— Простите, что вы сказали? — переглянулись они.

— Вы осматривали его? — не счел нужным отвечать им Аристов.

— Да, был произведен предварительный осмотр, — сказал второй врач. — Признаков насильственной смерти не обнаружено.

— И по вашему предварительному заключению он, конечно, умер сам, без посторонней помощи, предположительно от апоплексического удара. Внезапное кровоизлияние в мозг — и все. Так? — спросил Артемий Платонович, разглядывая труп.