Разговор доверительный — ни дать ни взять беседуют два старинных приятеля. Отчасти так оно и было, общее дело скрепляет отношения. Нельзя сказать, чтобы они вместе распивали пивко или гусарили по дамам, но товарищами их можно было бы назвать безо всякой натяжки.

Хотя этого Суворову казалось маловато, и он не однажды пробовал сократить расстояние между ними, но Маркелов твердо держал его на дистанции и не упускал случая, чтобы добавить в свой голос покровительственные нотки. Всегда следует помнить золотое правило, что отношения с агентом выстраиваются по принципу «начальник — подчиненный».

— Возможно, так оно и есть, — Маркелов слегка нахмурился. Разговор получался неожиданно трудный. — Ты вот что мне скажи, Круглов при тебе работал?

Лицо Суворова удивленно вытянулось:

— При мне, а что? Только ведь он потом перешел к вам, в «Ковчег».

— Я знаю. Дело не в этом. Мне тут кое-что проверить нужно, — неопределенно протянул Захар. — Напомни, какую он занимал должность.

— Возглавлял отдел по маркетингу. Весьма уважаемая должность. Имел в компании акции. В общем, не бедствовал, был на хорошем счету.

— А тебе с ним приходилось общаться?

— Только по мелочам. В компании строгая субординация. Просто так особенно не подойдешь. Но мужик он был с пониманием, кое-какие вольности мог не заметить.

У Суворова из кармана пиджака выглядывал уголок белого платка в красную полоску. Как раз в тон костюму. Глядя на его самоуверенное лицо, солидную внешность, трудно было предположить, что некоторое время назад он сам предложил себя в качестве агента. Маркелов всегда несколько настороженно относился к инициативникам: что ни говори, от них всегда веяло каким-то неприятным душком. Следовало помнить и о том, что это могла быть какая-нибудь хитрая оперативная игра контрразведки конкурентов. Помнится, первый их разговор состоялся на улице, в темном дворике. Антон, проклиная свое начальство, предложил себя в качестве платного агента. Выслушав его, можно было бы подумать, что во всю историю существования человечества невозможно отыскать второго такого поборника справедливости. Но действительность была намного прозаичнее — парню хотелось иметь дополнительный источник заработка.

Чего же плохого, если лопатник плотно набит шуршащей зеленью!

— Меня интересует, на Круглова в «Атланте» был какой-нибудь серьезный компромат?

Суворов кашлянул. Получилось очень солидно. Трудно заподозрить такого чинного мужчину в чем-то отрицательном. Однако солидная внешность далеко не главный показатель.

— Серьезный, говоришь? — задумался Антон.

И все-таки сегодняшний Суворов значительно отличается от прежнего, что несказанно раздражало Маркелова. Всем своим поведением Антон как бы старался показать Захару, что уже давно является самостоятельной единицей, совершенно не зависящей от вербовщика. Почти… Видно, совсем забыл о том, что в кармане его собеседника лежала подписка о его желании работать на «Российский ковчег». А такая вещица, написанная мелким корявым почерком, способна не только подпортить карьеру, но и лишить головы.

Вместе с тем Маркелов ощущал, что ниточка, прежде связывавшая их, все более натягивается. Не исключено, что в ближайшем будущем она оборвется, чего Маркелову очень не хотелось бы! Следовало отыскать какой-нибудь эффективный способ, чтобы подольше подержать инициативника на привязи.

— Он очень азартен. Я знаю, что Круглов любил играть в карты на деньги и проигрывал очень большие суммы.

— Вот как, — искренне удивился Маркелов. — Никогда бы не подумал. Во всяком случае, по нему этого не скажешь.

— Свою страсть он очень умело скрывает. Часто играет по-крупному, а однажды проиграл свою дачу в Жуковке.

— Ого! — невольно ахнул Захар. — Никогда не думал, что он такой лихой малый.

Прошлым летом ему показали дачу, которая прежде принадлежала Круглову. По существу, это был целый замок, расположенный на трех гектарах земли, причем в элитном поселке. Стоимость такого особняка зашкаливала за полтора миллиона долларов, и следовало быть поистине азартным, чтобы проиграть такую дорогую недвижимость.

— После этого случая он на фирме продержался недолго.

— Он уволился?

Суворов как-то загадочно улыбнулся.

— Скорее всего, его уволили. По фирме ходил слушок, что его со всех сторон пощипывали кредиторы. У меня имеется кое-какая информация о том, что он украл казенные деньги.

— Вот как, — воодушевился Маркелов. — Насколько это серьезно?

Суворов распрямил спину и продолжал, добавив в голос солидности:

— О его нечистоплотности и раньше поговаривали, а потом как-то я стал свидетелем разговора генерального с ним. Первый вполне откровенно сказал, что его заместитель нечист на руку. Конечно, клептоманией это не назовешь, но пару процентов от заключенного контракта он мог себе присвоить!

— Понятно… Не думаю, что это могли быть какие-то пустяковые пятаки. Геннадий Федорович любит работать по-крупному.

Маркелов задумался. Очень хотелось закурить, но вспомнилось, что вчера вечером сам же решительно смял пачку сигарет и с брезгливостью зашвырнул ее в урну, дав при этом зарок никогда более не притрагиваться к ядовитому зелью. Но никотин, вошедший в кровь, призывал его немедленно отравить организм хотя бы одной сигаретой. И с этим наваждением требовалось как-то справляться.