Фаланга указательного пальца уверенно легла на спусковой крючок. Крохотный ударник благословил пулю. Легкий удар в плечо, и свинец получил свободу. Пуля вошла в головной мозг преступника, расплавив его. Вылетев через мозжечок, деформированный свинец потерял значительную часть скорости и ударился в угол здания, выбив кусок облицовочного кирпича.

Михаил не раз наблюдал за тем, как падает человек, сраженный в голову. Часто он становится мертвым еще до того, как коснется земли. Осколки пули и раздробленные кости черепа безжалостно разрывают мозговую ткань, перемешивая ее. Периферическая нервная система мгновенно приходит в негодность, и тело становится парализованным еще до того, как коснется земли.

В этот раз Михаилу показалось, что падение тела было невероятно долгим. А ведь оно длилось какие-то мгновения. Просто голову бандита тряхнуло, а колени, не выдерживая тяжести, подломились. Он упал точнехонько на простреленный затылок.

— Молодец, — сдержанно прозвучал голос подполковника Федосеева. — Отстрелялся, как в тире!

Михаила не оставляло гнетущее ощущение. Вот только откуда оно взялось, если все проделано как полагается? Прежде подобного состояния он за собой не наблюдал. Может, это первый звонок и пришло время менять профессию?

— Это было несложно, — скупо отозвался Чертанов.

— Все, операция закончена! Спускайся вниз.

— Хорошо.

Мощная оптика многократно увеличила заложника. Его пиджак был безнадежно испорчен — на плечах и воротнике багровели капли крови. Испачканы были даже волосы. На какое-то мгновение заложник приподнял голову, и Чертанов увидел его злую усмешку. Следовало ожидать все, что угодно: страх, оцепенение, даже истерику. Но подобное выражение совершенно не укладывалось в ситуацию. Заложник медленно, не поднимая головы, направился к фургону.

— Ну, подними же голову! Ну, подними, — шептал Чертанов.

Через мощный оптический прицел Михаил видел его опущенные плечи, низко склоненную голову, руки, безвольно болтающиеся вдоль тела. Еще через секунду заложника окружила группа спецназа, и он, спрятавшись за широкими спинами парней, стал недоступен для наблюдения. Группа захвата из пяти человек, готовая ко всяким неожиданностям, ворвалась в магазин, громко хлопнув дверью.

С минуту к убитому никто не подходил. Он лежал, разбросав руки. Камуфляж его был залит кровью. Трудно было поверить, что какую-то минуту назад он представлял реальную угрозу. Живым не было до него дела. Стопроцентный мертвяк, и ничего более. Годится разве что для опознания.

Кто-то из собровцев подошел к убитому и приподнял шапочку-маску за краешек, чтобы рассмотреть лицо. Обыкновенное любопытство, и ничего более. Как солдат, Чертанов знал, что всегда интересно посмотреть в мертвые глаза врага. При этом отчетливо представляешь, что он уже никогда тебе не навредит.

С минуту спецназовец рассматривал неподвижное лицо убитого. Нога у парня слегка отставлена в сторону, руки уперты в бока. Уж слишком жизнеутверждающе получается. Подобная демонстрация превосходства как-то раздражала. Поглядев, спецназовец лениво отошел, закинув автомат на плечо.

И тут Чертанов осознал, что именно ему не понравилось. На убитом были добротные кожаные ботинки. Такую обувь обычно надевают в театр, в ней ходят на престижную службу. Но она совсем не сочеталась с камуфляжной формой, в которую был одет налетчик. Память угодливо подкинула Михаилу картинку пятиминутной давности — преступника в камуфляжной форме, как-то странно озирающегося, и заложника, глядящего себе под ноги. Теперь Чертанов вспомнил, что у заложника были именно грубые ботинки армейского образца, которые никак не гармонировали с костюмом из дорогой ткани. Да и двигались они как-то очень странно, совершенно непонятно было, кто кого тащил.

— Задержите заложника! — крикнул Чертанов в микрофон. — Он и есть тот самый преступник.

— О чем ты? — раздался удивленный голос руководителя операции.

— На нем армейские ботинки! — настаивал Чертанов.

Через оптический прицел Михаил пытался отыскать заложника среди группы спецназовцев, толпы зевак, сгрудившихся за ограждением. Но того нигде не было. В какой-то момент Михаилу даже показалось, что однажды фигура мелькнула между припаркованными автобусами, но рассмотреть как следует не удалось. Он словно растворился.

— Что? — с недоумением переспросил Федосеев.

— На нем армейские ботинки. Преступник переоделся в костюм заложника!

— Понятно… Задержите немедленно заложника! — услышал Михаил в наушниках тревожный голос начальника группы.

— Есть! — отозвался откуда-то издалека молодой голос.

Дверь магазина с грохотом распахнулась, и на улицу с плачем выбежала молодая женщина. Через оптический прицел Чертанов увидел, что она мгновенно стала центром внимания, приковав к себе взгляды стоящих за ограждением людей. Она остановилась за несколько шагов от убитого и, постояв с минуту, пошатываясь, приблизилась к трупу короткими робкими шагами. Постояв несколько секунд, женщина упала на колени перед убитым. Внутри у Чертанова что-то болезненно сжалось и несколько секунд не давало дышать. Следовало бы отвернуться, зачехлить винтовку и, позабыв обо всем, спускаться с крыши. Он выполнял приказ и ко всему произошедшему не имеет никакого отношения! Ну, разве только самую малость… Но именно эта малость не позволяла ему отвести взгляд.