— Нет, никогда. Я сожалела об этом, потому что Балтимор, вероятно, прекрасное место. Совершенно потрясающее!

— Значит, сообщница рассказала вам о неприятности, которая произошла там с мисс Баннистер?

—- Да... это она. Это она дала мне вырезки из газет. Я была очень честна, с ней, она получила ровно половину: пятнадцать тысяч долларов, как и я.

— Вы должны поприветствовать ее,—сказал я осторожно,— раз она пришла сюда повидать вас.

— Вот это хорошая мысль.

Она поблагодарила меня взглядом, потом стала рассматривать тех, кто сгруппировался у двери. Через несколько секунд она облегченно вздохнула.

— Хелло, Каролина! Я тебя совсем не вижу! Можно подумать, что ты прячешься за спиной мистера Пиерса!

Я почувствовал, что с меня хватит.

— Ладно! — сказал я и взял ее за руку.— Теперь мы можем отправляться.

Она отступила.

— Не дотрагивайтесь до меня,— холодно проговорила она.— Аугустус не вынесет этого. Мой жених очень ревнив. Сам он никогда не позволит себе бросить взгляд на другую девушку и требует того же от меня. Я не обману его.

Смеясь, она любовно посмотрела на труп.

— Аугустус!.. Посмотрите на него, он как ребенок забавляется на полу. Пойдем, Аугустус, пойдем!

Она зарыдала и, резко повернувшись, оказалась точно напротив меня.

— Он умер! — дико закричала она.— Вы насмехались надо мной! Он умер уже давно: я хотела, чтобы это приняли за самоубийство, но вы все испортили!

Она бросилась ко мне, делясь ногтями прямо в глаза. Подошел Полник и ударил ее по шее ребром ладони. Несложный прием и неопасный. Он подхватил ее, не дав приземлиться. 

Лаверс посмотрел на меня, качая головой.

— Вам. невероятно повезло, Виллер. Без этого...

— Я. недавно говорил Полнику, что мы слишком привыкаем к ремеслу флика. Рутина нас поглощает, и мы часто не в силах понять простых вещей. Я сразу же раскрутил историю с шантажом и автоматически решил, что она является явной или скрытой причиной обоих преступлений. Я забыл про чувства, элементарные чувства, например ревность! Что она может сделать с женщиной, переполненной комплексами! Довольно было маленького толчка, чтобы она вышла из равновесия и перешла к крайностям.

Лаверс глухо что-то пробубнил себе под нос.

— А почему это упоминание о Лиззи Борден сделало ее такой болтливой?

— Интуиция... и просто удача. После моей конференции, то есть вашей, встала Жоан Крег и задала мне вопрос о том, можно ли оправдать Лиззи Борден. На первый взгляд это была шутка. Но в ее комнате я увидел пластинку, на которой была записана, песенка о Лиззи Борден. Мне уже было известно, что девушки хвастались своими свиданиями с Дикеем. И я подумал, не делали ли они этого и в присутствии мисс Томплинсон. Я полагаю, что эта ненормальная рассердилась до крайности и стала угрожать им, а девочки стали ее все время дразнить Лиззи Борден. Вопрос Жоан Крег был шуткой, но шутка оказалась очень опасной.

Лаверс посмотрел на свои часы и проворчал:

— Семь часов! Начался другой день! Нам лучше всего уехать, раз все дело завершено. Мне не терпится повидать прокурора и сказать ему, чтобы не расстраивался из-за этого дела.— Он встал.— Отдохните сегодня, Виллер. Вы, должно быть, измучились.

— Спасибо, шеф. А Полник и Слад?

— Тоже. Они совсем забегались. Можно вас подвезти в город? Но нет... ведь вы приехали сюда на вашем смертоносном автомобиле.

Все вышли, и я закурил сигарету. Через несколько секунд в кабинет вошла мисс Баннистер и, увидев меня, замерла на месте.

— Я считала, что все уехали.

— Я тоже немедленно уеду.

— Полагаю,— беззвучным голосом проговорила она,— что я должна была поблагодарить вас: вы обнаружили, что моя младшая сестра занималась шантажом. Но это страшно для меня мучительно.

— Я понимаю.

— Я закрою колледж. Было бы абсурдно продолжать..

— Я понимаю.

— Десять минут назад уехал мистер Пиерс. Кажется, он уехал на север.

— Вы увидите его.

— Не на этом свете! — Она обошла вокруг письменного стола и села в свое кресло. Потом посмотрела на меня.

— Вы прекрасно понимаете, что я не могу выйти за него замуж. Он мне изменял так же, как Дикей изменял мисс Томплинсон. Мне еще повезло, что мисс Томплинсон убила своего жениха. Это могла сделать и я. Вы знаете, что шансы были более или менее одинаковые, не так ли?

— На весах вы оказались легче. Я смутно подозревал мисс Томплинсон. Она была слишком усердной. Например, тогда, когда вы потеряли сознание... Она боялась что-либо пропустить из происходящего. А ее энтузиазм, а ее стремление поговорить со мной! Она пыталась не мытьем, так катаньем вытянуть что-нибудь из меня.