В четыре часа утра к столу президиума подошел начальник охраны. Положив руку на плечо председателя собрания Чернова, он спокойно сказал:

— Караул устал. Прошу покинуть зал!

— Вы с ума сошли! — задыхаясь от бешенства, закричал Чернов.

— Рабочие и крестьяне не нуждаются в вашей говорильне, — так же спокойно ответил Железняков, — поэтому прошу очистить зал.

— Это безобразие! — завопил Чернов. Я…

— Наоборот — полный порядок, — перебил его Железняков и, обернувшись к одному из матросов, приказал: — открыть окна, проветрить помещение!

Так бесславно закончилось Учредительное собрание — одна из вылазок контрреволюции.

А через несколько дней в этом же зале открылся 3-й съезд Советов.

На трибуну поднялся Анатолий Железняков.

— У революционной армии и флота, у всех «чернорабочих революции» еще не заржавели винтовки и хватит сил для того, чтоб довести революцию до конца и одержать всемирную победу над угнетателями!

Зал ответил Железнякову громом рукоплесканий. Чуть повернув голову, Анатолий увидел, что, подавшись вперед, улыбаясь, ему аплодирует Ленин.

Белые чайки, взлетая, вдруг становились розовыми в лучах поднимающегося солнца. На секунду забыв обо всем, Анатолий залюбовался чайками. Море! Третий раз он здесь, на Черном море. В 1913 приезжал он сюда из Богородска почти мальчишкой, искателем правды, мечтающим в одиночку перевернуть весь мир. Тут скрывался он в 1916 от царской охранки. И вот сейчас в 1918 он снова здесь. На этот раз он приехал в занятую врагом Одессу по заданию партии…

Резкий окрик заставил Анатолия вздрогнуть. Обернувшись, он увидел офицера и двух солдат.

— Кто такой? Документы!

— Пожалуйста! — Анатолий небрежно подал паспорт.

— Анатолий Эдуардович Викторс, — прочел офицер и, подозрительно оглядев могучую фигуру, вернул документ.

Анатолий проводил патруль глазами и снова повернулся к морю. На рейде четко вырисовывались силуэты англо-французской эскадры: 6 броненосцев, 2 крейсера, 11 эскадренных миноносцев и 15 транспортов. Что и говорить — сила немалая. А тут еще недавно присоединилась к ним американская флотилия. Город был наводнен иностранными солдатами и матросами.

А в порту, в пустом пакгаузе, собирались моряки с торговых судов; в рабочих районах Одессы и ее пригородах — на Пересыпи, на Фонтанах, на Молдаванке, на Дальних Мельницах собирались по ночам рабочие и рыбаки Одессы. Они не боялись грозных орудий, наведенных на город, их не страшили штыки оккупантов. Пролетарская Одесса готовилась к восстанию.

Штаб восстания — подпольный комитет большевиков — работал днем и ночью. Сюда, на Степную улицу, в торговое помещение под вывеской «Мануфактурный магазин» часто приходил Железняков. Даже близкие друзья не знали, какую огромную, напряженную и опасную работу ведет этот высокий, широкоплечий, не очень разговорчивый человек. Зато его хорошо знали в порту, и на заводах, и на рабочих окраинах. Знали «комрада Анатолия» и французские моряки. Многим из них надоела война, многие поняли, что их обманули, заставили сражаться с такими же рабочими и крестьянами, как они сами. Но это понимали пока еще далеко не все.

Анатолий оглянулся. Набережная была по-прежнему пустынна. «А ведь пора бы», — подумал он.

Прошло еще несколько минут. Наконец показался чумазый паренек. Не останавливаясь, он шепнул Анатолию:

— Все в порядке. Водопровод испорчен.

Постояв еще некоторое время, Анатолий не торопясь зашагал в противоположную сторону. Через час он уже подходил к дому, где разместились французские солдаты.

— Я водопроводчик, — сказал он часовому, указывая на сумку с инструментами.

В казарме часа два назад испортился водопровод, и часовой свободно пропустил Железнякова.

Не мешкая, Анатолий принялся за дело. Он работал быстро, и скоро вода уже зажурчала в кранах. Французы благодарили Анатолия. Но кто мог сказать — за починенный водопровод благодарили его солдаты или за листовки, которые он, рискуя жизнью, успел раздать им…

На улице Анатолий увидел небольшую группу людей, читающих какое-то объявление. Подойдя ближе, Анатолий прочитал: «400 000 тому, кто поймает матроса Анатолия Железнякова или представит его голову». Анатолий дочитал объявление до конца и не спеша пошел дальше.

Одесса была освобождена от оккупантов, но бои продолжались. И Железняков снова на передовой линии — он командует бронепоездом имени погибшего в боях командира армии Худякова.

…Редкие цепи красноармейцев с трудом сдерживали бешено рвущиеся вперед офицерские части. Опьяненные ненавистью деникинцы, казалось, не замечали ружейного и пулеметного огня. Впрочем, огонь был не так уж силен — у красноармейцев кончались патроны. Еще немного — и белогвардейцы прорвут фронт.