Самое страшное старшего лейтенанта ожидало впереди — это понимали все присутствующие. И укор капитана по сравнению с гневом вышестоящего начальства выглядел едва ли не дружеским напутствием.

— Ну и как же ты обнаружил, что Федосеев исчез?

— Я ведь за ним не первый день слежу. — Стажер понемногу оправлялся от потрясения, но, судя по тому, что произошло, вряд ли ему придется рассчитывать на место в МУРе. А жаль, контора-то солидная! — У него такая привычка имеется: перед тем, как лечь спать, скажем, часиков так в одиннадцать, он подходит к окну, распахивает шторы и выкуривает в форточку сигарету. А тут смотрю, уже полдвенадцатого, двенадцать, а его все нет. А свет-то в окне горит, значит, там он должен быть. Ну, я на свой страх и риск поднялся к нему на этаж, позвонил. А там никто не отвечает. Я и догадался, что его в комнате нет. А свет он для видимости включил. Тогда я стал вспоминать, кто выходил. Ну и припомнил того согнутого старика. Для верности поднялся на верхние этажи, смотрю, люк открыт, хотя обычно там на двери замок висит. Видно, заранее подготовился.

— А как же ты все-таки догадался, куда он ушел? — отмерял капитан шаги по широкому двору, заглядывая в каждый угол.

— Ведь я же его до этого пас, — почти обиделся вихрастый стажер. — Он дважды подходил к этому дому, садился на лавочку и курил. Я тогда еще удивлялся, думаю, что ему делать? А он посидит и дальше топает.

— Ты случайно не заметил, кто-то в этом доме был? на всякий случай спросил капитан Шибанов, совсем не рассчитывая на успех.

Но вихрастый стажер нашелся и тут:

— Заметил. Двое их было. Один круглолицый такой, весь в веснушках, другой темноволосый, с вытянутым лицом.

— Если бы увидел, узнал?

— Конечно. И еще вот что… Мне кажется, у них судимости были, во всяком случае, у того, в конопушках, руки в наколках. Я заметил…

— Это уже кое-что. Значит, они и в нашей картотеке должны числиться. А ты молодец, — неожиданно похвалил Шибанов, — наблюдательный.

Сафронов по-мальчишески сконфузился и слегка расправил поникшие плечи.

Кто знает, может, и возьмут все-таки в уголовку.

Нужно было вызвать полковника, но дома его не было. Григорий знал это совершенно точно. Не далее как вчерашним вечером он обмолвился об этом Шибанову — сказал, что дома ночевать не будет, чего требует оперативная обстановка в городе. Нечто подобное он наплел и своей супруге, которая внимала каждому слову мужа с открытым ртом, считая его неким донкихотом, безуспешно воюющим с ветряными мельницами… Бедная женщина, знала бы она всю правду о своем муже.

Скорее всего это время он использует на всю катушку и не слезет со своего оперативного источника до самого утра. На работу придет, немного опоздав, не выспавшийся, слегка осунувшийся и, пожаловавшись на головную боль, уйдет со службы раньше времени, чтобы попасть в мягкие и теплые объятия наивной супруги.

Сейчас полковник Крылов переживал романтический период. Его информатором была официантка из ресторана «Прага». Молодая длинноногая бестия с зелеными глазами. Ресторан пользовался неплохой репутацией, но, кроме Серьезных бизнесменов, сюда заглядывали и воротилы криминального мира, которые представляли немалый интерес для МУРа. Официантки не только любезничают со своими клиентами, но и частенько прыгают к ним в постель, а подобное сближение способствует откровенности. И часто они знают не только имена своих постоянных клиентов, но и прекрасно осведомлены об их личной жизни, не говоря уже об их профессиональной деятельности.

Важно только умело выведать у своего источника информацию: не грубоватыми запугиваниями, типа: если не скажешь, то мы пройдемся по тебе «хором», а ласковым увещеванием с обязательным вознаграждением в виде твердой валюты. А потом, зачем, собственно, ломать себе удовольствие, когда можно соединить профессиональный интерес с личным.

Полковник Крылов догадывался, что через красивую официантку он породнился едва ли не со всеми выдающимися бандитами города, так что при личной встрече им наверняка будет о чем поговорить.

Правда, месяца два назад зеленоглазый информатор вышла замуж за черноокого аварца и мгновенно отказалась от ухаживаний своих бывших кавалеров, понимая, что подобные знаки внимания горячему кавказцу могут не понравиться.

Единственный, с кого она не могла соскочить, так это полковник Крылов, который был с ней ну уж очень внимателен.

С минуту Григорий колебался: а стоит ли беспокоить полковника, который сейчас использует подвернувшуюся ночь на полную катушку, а потом, упрятав сомнения в самый дальний угол сознания, вытащил мобильный телефон.

Быстро набрал номер конспиративной квартиры и принялся считать гудки. Геннадий Васильевич проявил себя после седьмого сигнала. — Да, — хмуро произнес он.

— Это я, капитан Шибанов, товарищ полковник, — бодро произнес Григорий.

— Ну-ну, капитан, кому же еще, как не тебе, быть? — чертыхнулся Крылов. — Ну, что там на этот раз стряслось?

Полковник тяжело дышал, и Шибанов подумал о том, что он оказался весьма близок в своем предположении и начальство времени даром не теряет.