– Я не намерена ничего тебе отдавать.

– Боюсь, ты даже не представляешь, что я могу с тобой сделать, тетя.

Он снял пальто и положил его на стул, завел руку за спину и вытащил оттуда охотничий нож с красной ручкой. При свете керосиновой лампы лезвие поблескивало серебром и отражалось в испуганных глазах Илзе.

– Ты не посмеешь...

– О, еще как посмею!

Вопреки браваде, это оказалось гораздо труднее, чем он воображал. Совсем не то же самое, что драка в пивной, где он позволял овладеть собой инстинктам и адреналину, пока голова управляла жестокой и грубой машиной.

Когда он взял тетю за правую руку и с силой прижал ее к круглому столу, то ничего не почувствовал, никаких эмоций кроме грусти при виде заостренных, похожих на пилу зубов. Он царапнул ее ножом по животу, а потом с тем же почтением поставил нож между пальцами и двумя не слишком уверенными движениями отрезал указательный.

Илзе издала вопль, но Юрген был к нему готов и заткнул ей рот рукой. Он спрашивал себя, где же те эмоции, обычно сопровождающие насилие, которые и привели его в СА.

Может, это из-за отсутствия сопротивления? Эта старая карга, конечно же, на него не способна.

Вопль под ладонью Юргена потихоньку превратился в едва слышные всхлипы. Юрген впился взглядом в наполненные слезами глаза Илзе, пытаясь получить от происходящего то же удовольствие, которое ощутил, выбивая зубы молодому коммунисту пару недель назад, но тщетно. Он обреченно вздохнул.

– Ну что, будешь говорить? Это никому не доставляет удовольствия.

Илзе с усилием кивнула.

– Я рад. Тогда дай мне то, о чем я спрашивал, - сказал он, толкнув Илзе.

Она отшатнулась от Юргена и нетвердой походкой направилась к шкафу. Искалеченную руку она прижала к груди, и на бежевом платье расплылось пятно. Не отрывая руку от груди, Илзе пошарила среди одежды, пока не нашла маленький белый конверт.

– Это мое письмо, - протянула она конверт Юргену.

Тот взял письмо, на котором остался кровавый отпечаток. На нем было написано имя кузена. Юрген разорвал конверт и вытащил оттуда пять листков, исписанных от руки четким круглым почерком, без помарок и клякс.

Юрген скользнул взглядом по первым строчкам, но что-то в них привлекло его внимание, и он продолжил чтение. Примерно на середине текста его глаза засверкали, а дыхание участилось. Он взглянул на Илзе подозрительным и немного безумным взглядом, не в состоянии поверить в прочитанное.

– Это ложь! Мерзкая ложь!
– сказал он, надвигаясь на тетю и приставив нож к ее горлу.

– Нет, Юрген. Мне жаль, что ты узнал это вот так.

– Тебе жаль? Ты мне сочувствуешь? Я только что отрезал тебе палец, старуха! Что мне мешает прямо сейчас перерезать тебе глотку? Скажи, что это ложь!
– произнес Юрген, понизив голос почти до ледяного шепота, от которого у Илзе встали дыбом волосы на затылке.

– Я многие годы была жертвой этой правды. И частично поэтому ты превратился в такое чудовище.

– А он знает?

Этот вопрос Илзе уже не выдержала. Она покачнулась, голова у нее кружилась из-за нахлынувших чувств и потери крови, и Юргену пришлось поддержать ее, чтобы она не упала.

– Нет, ты не грохнешься в обморок, старая дрянь!

Неподалеку находился умывальник. Юрген бросил тетю на кровать и плеснул ей в лицо воды. Илзе стало немного лучше.

– Хватит, - очень тихо сказала она.

– Отвечай. Пауль знает?

– Нет.

Юрген дал ей несколько секунд, чтобы прийти в себя. Теперь его наконец-то накрыли эмоции, хотя и не в той форме, какой он ожидал. Буря смешанных чувств пронеслась в его голове, когда он перечитывал письмо, на сей раз до самого конца.

Когда он закончил, то снова аккуратно сложил страницы и сунул письмо в карман. Теперь он понял, почему отец так настойчиво просил его найти это письмо и почему мать хотела получить его первой.

"Они хотели меня использовать. Думали, что я идиот. Но никто кроме меня не должен прочитать это письмо... А я использую его, когда придет время. Ах, да. Когда они этого меньше всего ожидают".

Но он должен был получить кое-что еще. Он медленно подошел к кровати и наклонился над ней.

– Мне нужно письмо Ханса.

– У меня его нет. Клянусь Богом. Твой отец всегда его искал, но у меня его нет, я даже не уверена, что оно существует, - сказала Илзе, которая снова начала всхлипывать, прижимая к себе покалеченную руку.

– Я тебе не верю, - соврал Юрген. В таком состоянии Илзе явно не могла ничего скрыть, но ему всё равно хотелось узнать, какую реакцию у нее вызовет его недоверие. Он снова поднес нож к ее лицу.