Лиза согласно кивнула. Компания из пяти человек, расположившаяся за последним столиком в ее ряду, значительно быстрее своих предшественников пошвыряла бумажники и драгоценности на стол. Лиза сгребла все это в саквояж одним стремительным движением.

– Огромное всем спасибо.

С этими словами она развернулась и направилась к выходу. Через пару минут за ней последовал и Мартынов. С порога он обернулся и послал клиентам «Лиссабона» одну из своих самых лучезарных улыбок.

– Да, мы и впрямь очень благодарны всем вам, господа. Спасибо, что проявили такт и терпение. За некоторыми исключениями, конечно. Но без этого не обходится. Продолжайте кушать и развлекаться. Приятного аппетита.

Арсений вышел. Лиза ждала его на улице. Она успела остановить пролетку, но садиться в экипаж не спешила. Мартынов галантно подал ей руку. Затем разместил на сиденье оба саквояжа и вскочил на подножку сам.

– Пошел! Хитров рынок!

Лиза в последний раз оглянулась на «Лиссабон», а уже в следующую секунду Арсений притянул ее к себе и поцеловал в губы.

– Ты – молодчина! И, кажется, я влюбился в тебя еще больше. Если такое возможно, конечно.

Пороховицкий подвел княгиню к «глазку», вделанному в дверь.

– Вот, Алиса Васильевна, посмотрите в эту дырочку, будьте любезны…

– Ах, зачем это? Я не знаю, право, Петр Лазаревич… – Гусынина нервно поправила прическу.

– Так надо, моя дорогая. Порядок требует. – Полковник предупредительно убрал заслонку, закрывавшую «глазок» и первым заглянул в камеру.

– В этом решительно ничего нет страшного, Алиса Васильевна, – произнес Пороховицкий, уступая место княгине. – Вы все-таки посмотрите, Алиса Васильевна, посмотрите. Будьте так любезны. Это очень поможет следствию. Вы только увидите его и скажете, он это или не он.

– Ах, вы же понимаете, Петр Лазаревич. Петя… Все это…

Княгиня не договорила. Она достала платочек и делано промокнула им под глазами, совсем как давеча, когда плакала.

– Ну, полноте, полно! Надо, Алиса Васильевна.

Пороховицкий слегка тронул Гусынину за плечо, направляя ее к «глазку». Алиса Васильевна бросила на полковника укоризненный взгляд и решительно приблизилась к двери. Пороховицкий замер у нее за спиной. Не каждый день в лапы полиции попадает такая птичка, как Змей. Полковник был готов на любые ухищрения, лишь бы получить свидетельские показания в отношении задержанного.

Гусынина осторожно отодвинула заслонку и припала к отверстию. Вздрогнув, она вдруг вся приосанилась, а затем несколько секунд смотрела в отверстие неподвижно.

– Ну?! – Пороховицкий в нетерпении нагнулся над самым ее ухом. – Ну что же, Алисочка? Он это?

Гусынина оторвала взгляд от «глазка» и повернулась к обер-полицмейстеру.

– Да, это он, – скорбно проговорила она и, не глядя на полковника, направилась к выходу.

– Тебя проводить, милая? – Пороховицкий нежно взял Гусынину под локоток и открыл перед дамой дверь из кабинета.

– Не надо, не надо, – проговорила она и вновь промокнула невидимые слезы. – Так будет лучше. Я сама…

– Я скажу, чтобы тебя проводили. – Полковник бодро вышел вслед за Гусыниной в коридор. – Ты можешь ни о чем не волноваться. Никто не узнает о цели твоего визита сюда, – добавил он и распорядился адъютанту, чтобы Гусынину проводили к экипажу. – Разрешите вашу ручку. – Пороховицкий галантно склонился над кистью Алисы Васильевны. – Прошу меня простить, что не до дверей… Служба.

– Ах, Петр Лазаревич, будет вам, – произнесла княгиня и направилась вслед за адъютантом к выходу.

Пороховицкий вернулся в кабинет.

– Распорядитесь, чтобы ввели следующего свидетеля, – бросил он солдату, приставленному сторожить дверь камеры.

Через минуту в комнату вошла молоденькая купчиха. Разодета она была броско, если не сказать вызывающе. Множество дорогих колец на пухленьких пальчиках с драгоценными и полудрагоценными камнями просвечивали через филейные перчатки. На голове красовалась бархатная шляпа, отделанная страусиным пером.

– Сударыня, будьте так любезны, если вас не затруднит. – Пороховицкий подошел к даме и указал ей на «глазок». – Посмотрите, пожалуйста, на человека, который находится в этой камере. Он вам известен?

Купчиха бойко прошлась по кабинету и без промедления исполнила просьбу полковника.

– О! Гусь лапчатый! Он это. Он. – Купчиха повернулась к обер-полицмейстеру. – Да вы посмотрите, как сидит. Наглый какой. Кот шелудивый! И ведь как провел меня! Мужа-то дома нет, а я-то, не будь дурой, его и ввела…

– Да-да, – прервал Пороховицкий в сотый раз уже пересказываемый купчихой рассказ. – Вы, если вас не затруднит, теперь бумагу нам соответствующую подпишите, сударыня.

– Да вы подумайте только, – продолжала возмущаться купчиха. – Образа золоченые одни только чего стоили. Дайте-ка, я с ним потолкую.