Капитан пригибается и с усилием преодолевает пространство между бочкой и входом в цех. Он ползет на четвереньках, так как понимает, что представляет собой очень хорошую цель в освещенном квадрате ворот. Броняк, спрятавшись за штабелем ящиков, замечает капитана: пуля ударяется в стену буквально в сантиметре от его головы. Еще через секунду капитан переводит дыхание за огромной катушкой толстого кабеля. «Осталось четыре патрона, — думает он. — Еще четыре».

В самой середине зала, под куполом, висит тысячесвечовая лампочка, прикрытая сверху белым эмалированным абажуром. В ее свете можно разглядеть все три этажа цеха, галереи, бегущие вдоль стен, строительные машины и длинный коридор, образованный нагроможденными друг на друга мешками, ящиками и бочками.

Неожиданно раздается выстрел — цех погружается в темноту. Это стрелял Броняк, уверенный, что не потратит пули даром. Темнота способствует его замыслам.

Но теперь у него осталось только три патрона.

Над входом и вдоль стен висят еще несколько слабых лампочек, но их свет не проникает в центр забитого ящиками зала.

Итак, Броняк может выстрелить еще трижды, об этом надо помнить.

Почти не доносится сюда шум грозы, оставшийся за железобетонными плитами стен и толстыми двойными стеклами.

Оба пробегают по темному тоннелю, прижимаясь к машинам и ящикам, крадутся в тишине тесного коридора. Останавливаются, тяжело дыша и прислушиваясь к каждому звуку или шелесту, к протяжному звону потревоженных железных листов и труб.

Слабеющий от потери крови капитан забирается на груду тяжелых ящиков. Они уложены ступенями, наподобие египетской пирамиды. Капитан бесшумно, сантиметр за сантиметром, поднимается на вершину этого сооружения. На самом верху он останавливается и… слышит тяжелое дыхание Броняка.

Капитан слегка пригибается и замечает самого преступника, точнее, только его голову, которую видно до линии рта. Броняк сидит на корточках за бесформенной массой какой-то накрытой чехлом машины. Силуэт его головы вырисовывается на фоне освещенной стены. Снова Броняк находится всего в нескольких метрах от ствола пистолета. И снова капитан не имеет права стрелять.

Поэтому капитан лежит неподвижно, до боли в глазах всматриваясь в знакомый силуэт и стараясь дышать как можно тише. Его мокрая одежда прилипает к телу, неприятно пахнет сырой шерстью. Вода мешается с кровью, обильно вытекающей из раны на бедре.

Внезапно капитана пронзает мысль, что он может потерять сознание, лежа на этой пирамиде из ящиков. И капитан решает действовать. Он сильно стискивает веки. Через мгновение разжимает их и чувствует, что стал видеть лучше. Старательно целится в голову Броняку. Вот выемка прицела и вертикаль мушки совмещаются на верхушке оттопыренного уха Броняка.

Капитан стреляет. Он уже знает, что не промахнулся.

Тотчас же голова Броняка исчезает, и на ее месте появляется рука, вооруженная пистолетом. Раздается выстрел, заставляющий капитана распластаться.

В обойме преступника остается еще два патрона.

Капитан слышит, как Броняк отступает. Оставаться на пирамиде больше нельзя: если Броняк сумеет взобраться на галерею, идущую вдоль стены, то оттуда сможет подстрелить своего преследователя предпоследней пулей.

Капитан спускается. Броняк обо что-то споткнулся, слышен грохот опрокинутого ящика с гвоздями или шурупами.

— Броняк! — кричит капитан.

Броняк не отвечает.

— Броняк, у тебя осталось два патрона. Только два.

На это раздается голос Броняка:

— А ты с нескольких шагов целишься в голову, а попадаешь в ухо!

— Сдавайся! Ты говорил, что умеешь проигрывать.

— Умею, — отвечает Броняк — но только тогда, когда не остается ни одного шанса…

— У тебя нет этого шанса, — убежденно говорит капитан, — Через несколько минут прибудет наш патруль.

— Пока он прибудет, я тебя подстрелю.

Капитан понимает, что Броняк пользуется этим разговором для того, чтобы приблизиться. Его голос раздается уже с другой стороны.

— Ты получил две пули, — злорадствует Броняк. — Одну около бочки во дворе, а вторую — пока ползал у входа. Ты истечешь кровью прежде, чем приедут твои легавые.

— Я вообще не ранен! — бросает капитан.

— Ну да! Я только что вляпался в лужу твоей крови. Если позволишь мне уйти, я не стану тебя добивать.

Голос Броняка слышится все ближе.

Капитан двигается по кругу вслед за ним, все время держась так, чтобы не терять из виду вход в цех.

В конце концов противники оказываются в разных концах одного коридора, образованного грудами ящиков, мешков и бочек. Оба измучены получасовым кружением, нервы их на пределе.