– А вы, владычица… вы разве кого-то убивали? – чуть помедлив, нерешительно спросила Мойрана.

– Я не убивала лично. Но я посылала на смерть. Я выносила приговоры. Я давала поручения лишить человека жизни. Моя совесть называет это убийством. Для заклятия Хайма Катара этого достаточно.

Мойрана потупила взгляд.

– Но у Обелиска Скорби тот жрец вас не тронул.

Королева нахмурила брови. Этот вопрос не давал ей покоя и по сей день. Почему? Чего испугался жрец? Нет, его вид не был видом испугавшегося или неуверенного в своих силах мага. Он мог её убить. Даже без помощи Хайма Катара. Он мог использовать любое другое смертельное заклинание, чтобы добить упавшую владычицу. Но не сделал этого.

– Я была нужна им живой, – призналась Сильвира. – Не знаю зачем, но тогда моя смерть не входила в их планы. Думаю, что теперь, после восшествия на престол Дарвуса, это уже не так.

Королева недолго помолчала, собираясь с мыслями, затем оглянулась, не слышат ли её телохранители и другие воины.

– Я вот что подумала, – тихо прошептала она. – А что, если мятежники правы? Что, если их надежды на нового короля Амархтона, о которых писал Гермий, оправдаются? Морфелонцы, чашники и наши южане сплотятся в мощный союз. Тёмный Круг пойдёт на большие уступки. А Хадамарт уже не посмеет выступить против объединённых сил нового королевства. Если всё это сбудется, то есть ли нам смысл бороться за город? Не пришло ли время просто уйти и не мешать тому, что должно свершиться?

– Ну что вы, моя королева, опомнитесь! – почти воскликнул Главк. – Этот сговор и произошёл по замыслу Хадамарта! А если древний владыка что-то задумал, то неужели наши смертные мудрецы вроде Кенодока или Адельгана сумеют его перехитрить?

– Но единство, Главк единство. Испокон веков Хадамарт стремился разделять человеческие племена и стравливать их друг с другом. Если бы коронация наследника Геланора входила в его планы, то он бы ни за что не позволил объединиться Сумеречному и Мглистому городу.

– А кто говорит, что объединились города, владычица? – сказал Главк. – Сговорились верхушки удельных князьков, возомнивших себя королями. Старейшинам провинций, да и простым горожанам и крестьянам остаётся только поддержать нового короля, который пообещает им снижение налогов и какие-нибудь нелепые вольности. При нынешней власти равнодушия склонить амархтонцев на свою сторону Дарвусу будет не сложно.

– …Но, тучи, владычица! – добавила Мойрана. – Амархтонские тучи равнодушия никуда не исчезнут. Они, они истинные хозяева Амархтона, а вовсе не Дарвус, Тёмный Круг или Хадамарт.

– Верно! – кивнул Главк. – Никакие союзы не развеют этих туч, пока не пробудятся сердца амархтонцев.

– А это ваш жребий и ваша судьба, – проговорила Мойрана своим негромким глубоким голосом.

Пещера, к которой привёл королеву Аргомах, напоминала трещину, которая расползлась до таких размеров, что в неё свободно могла бы проехать колесница. Что делалось внутри, никто сказать не мог. Разведчики Аргомаха, сунувшиеся на свой страх и риск, неумело скрывали суеверную боязнь.

– Мы ничего не видели, сиятельная королева. Но там воздух такой… не по себе становится.

Почти всю свою охрану Сильвира оставила у входа, взяв с собой лишь Мойрану, Главка с двумя рыцарями и трёх своих телохранителей, включая Филгора. В тесных пещерах толпа охранников будет только мешать.

Филгор раздал зажжённые факелы и первым шагнул под высокий свод. Яркий огонь осветил круглую залу, неровные стены, покрытые шершавым налётом. Ничего особенного. Только поток ветра, затрепавший огни факелов подсказывал, что, если в пещере такой сильный сквозняк, значит, она не замкнута.

– Идёмте дальше, – решительно сказала королева.

Отряд прошёл по широкому туннелю, который по мере расширения обдувался всё более тёплым воздухом. Королеве показалось, что самый дальний конец туннеля должен просто-таки пульсировать жаром. Она знала, следопыты не раз докладывали, что подземелья Драконовых скал состоят из лабиринтов лавовых каналов, угасших много веков назад. Но тогда откуда исходит жар?

– Мойрана? – окликнула она.

Зрящая шла сразу за Филгором, с тревогой глядя на стены и свод пещеры. Туннель всё тянулся и тянулся, пересекая многочисленные аркады, казавшиеся пустыми. Но по мере продвижения отряда, королева всё чаще стала замечать покрытые пещерной пылью развалины древних жертвенников – настоящих алтарей ритуальных убийств со стоками для крови. Они пришли в запустение не менее века тому назад, а может, и веков пять-шесть. Подумав о том, какие силы раскрепощали здесь красные жрецы, королева вдруг ощутила новый поток горячего воздуха, несущий в себе что-то тяжёлое, далёкое, древнее и могущественное.

Червеобразно извиваясь, туннель вёл всё ниже и ниже, пока отряд не оказался на полукруглой пещерной площадке, перед широкой горловиной глубокого провала. Может быть, даже бездонного – Главк бросил вниз камешек, но стука, свидетельствовавшего о глубине, никто не услышал.

– Кажется, тупик, – сказал Главк. – Никаких верёвок не хватит, чтобы туда спуститься.

– Смотрите, здесь есть ответвления, – указал один из телохранителей на узкие трещины в стенах, где едва-едва протиснулась бы даже Мойрана – самая худенькая из всех. – Камень поддаётся, можно расширить.