Все смешалось в единый ком. Крики, серые вихри, ненависть и растерянность, и черное солнце карабкалось на небосвод, разбрасывая лучи-протуберанцы и пожирая свет...

А потом струна лопнула.

...Темное озеро, глянцевое и неподвижное, больше не отражало небо. Серый пепельный берег усеивали неподвижные тела; кто-то успел сбежать, но благоразумно не спешил покидать укрытие. Черная Смерть скорчился на пристани, с булькающим кашлем зажимая рану на горле. Рядом с ним, буквально в нескольких шагах, на спине лежала Ильда, уставившись вверх широко открытыми глазами и все еще сжимая бритву.

– Ты сдохни мне еще тут, - от каждого шага сухая, похожая на золу земля мелкой взвесью взмывала в воздух. Беда неспешно подошел к колдуну, с досадой махнул рукой с ножом и склонился над Ильдой. Колдунья слабо пошевелилась, но приграничник не дал ей ни единого шанса, точным движением вонзив кинжал точно в глазницу. Пресвятая герань! Видение не давало мне отвернуться, и я видел, как он ударил еще раз, а потом буднично спихнул тело в воду, отвернулся и, придерживая оружие так, чтобы не заляпаться, подошел к следующему телу...

Крр-р-рак. Картинка замерла, пошла трещинами и осыпалась разноцветными осколками.

– День смерти. День высшего расцвета нашей силы и нашей величайшей слабости.

Прошлое все еще мелькало перед глазами, оседая на дне души тяжелым ощущением неправильности. Если реальность такова, то в Бездну такую реальность. Теперь мне стали гораздо ближе белые маги, запершиеся в башнях и играющие в свой собственный мир по придуманным законам. Им, всем нам некуда бежать.

– Не думал, что все произошло именно так.

– Черные повязки - знак штрафной бригады. Колдун, попавший туда, может оправдаться, если убьет несколько объявленных преступников; правило равноценного обмена. Так оно называется сейчас.

Я распластался на скользкой гладкой поверхности, все равно куда-то сползая, и стукнулся лбом об позолоту фонтана.

– И что ты тут делаешь, скажи на милость?

Человек, висящий посередине светящегося водяного столба, не удостоил меня даже поворотом головы:

– Жду.

– О Небеса, - я перевернулся на спину и уставился на перекошенный потолок.

На фоне постепенно тающего видения Малый Зал Собраний изображал островок спокойствия. Тут не было даже нежити, кроме той, что устроилась в ловушке как сверчок под печкой - Ильда Шадде заботилась о моральном состоянии будущего войска. Лично у меня этот тип вызывал подсознательное раздражение; казалось, он делает великое одолжение даже тогда, когда просто находится рядом. Град ведь способен освободиться. Но лень. Небеса, дайте мне бессмертие - даже я не способен потратить его так бездарно.

– Град, ну что тебя не устраивает? У тебя есть вечная молодость, неуязвимость, все...

– Бессмысленность.

– Чего-чего?

– Всего.

– Карма праведная...
– я свесился с края, всматриваясь в озеро. Битва все еще продолжалась; ревущие потоки воды обрушивались на двоих человек и взвивались вверх клубами пара, и ни одна капелька не достигала драного черного плащика. Я уже упоминал, насколько колдуны не любят умываться?

Смерть стоял непоколебимо, Беда маячил где-то рядом. Точнее они оба отступали вглубь суши, надеясь, что там сила нежити ослабнет, но даже этой слабой надежде не суждено было сбыться. Из разлома, расколовшего землю практически у них под ногами, хлестнул гейзер, разом отрезавший беглецов от лабораторий. Водяной вихрь теперь окружал их со всех сторон, размокшая земля превратилась в трясину, и туманные рыбы призраками скользили в несущих грязь, ил, сломанные деревья и обломки камней потоках.

Черные маги были обречены.

Я не сразу понял, что это за светлое сладкое чувство разливается внутри, унося с собой плохие воспоминания. Триумф. Мой план сработал. Мой план сработал! Так, это я ли? Даже сведения, полученные от Беды, оказались полезны. Было страшно полагаться на слабую надежду, что мертвяк вытащит меня в последний момент, но он это сделал.

Я победил.

Чудо, а не ощущение.

– Ты обманул их, - мягко прошелестел голос.

Я победил. Этого москита подколодного Беду, Смерть и бывшую предводительницу карательной бригады Каплю. Карма, вот только попробуй меня разбудить и сказать, что это все привиделось.

– О, это было просто.

Я окинул зал взглядом короля горы и большое светлое чувство потускнело и съежилось. Настоящее одиночество - это не когда тебя оставляют в горе. Настоящее одиночество - это когда ты на вершине, и тебе не с кем разделить это счастье.

– Если Ильда взяла воскрешенных под контроль, то почему бы ей и не управлять ими, как водой? Если память так важна, то иначе Колючка бы узнала Смерть. А так Шадде не вмешивалась, потому что я следовал ее намерениям, - я спохватился, что выбалтываю практически все, но остановиться уже не мог. Какой смысл в планах, если нет никого, кто бы мог оценить их красоту?
– Осталось только столкнуть их вместе - и вуаля, у нас минус одно умертвие! Просто.