К этому моменту 1-я десантная эскадра состояла из четырех групп. Первая из них имела на вооружении в качестве самолетов-буксировщиков устаревшие бомбардировщики Do-17. Остальные группы имели значительно более «разношерстный» состав: Ar-65, Не-45, Не-46, Hs-126 и даже трофейные чехословацкие Avia B534. Планеры использовались двух типов: Go-242 и DFS-230. В дополнение к штатным группам эскадре было придано несколько отрядов Не-111 с планерами «Гота-242». В литературе имеются упоминания и о применении в кубанском «воздушном мосте» совершеннейшей экзотики — He-111Z «Цвиллинг». Этот «уникум» представлял собой соединенные между собой центральной секцией с ещё одним двигателем два бомбардировщика «хейнкель». «Цвиллиш– » должен был буксировать большегрузный планер Ме-321 «Гигант». Но утверждать с уверенностью, действительно ли подобные «монстры» летали на Тамань, мы не можем.

В оперативном отношении планерные подразделения подчинялись 8-му корпусу, но административно остались в ведении 11-го воздушно-десантного корпуса. Кроме того, на Тамань совершали полеты подразделения 2-й десантной эскадры (I., IV./LLG2), оснащенные той же техникой, что и 1-я эскадра.

Использование планеров в отдельные дни носило достаточно интенсивный характер. Так, 18 марта на двух площадках совершили посадку 79 грузовых «парусников». Правда, на следующий день на плацдарме приземлились только двадцать шесть планеров, 20 марта — тридцать восемь. 21 марта из-за налетевшего шторма планеры не летали, но 22-го число севших планеров снова выросло до 61 единицы.

Интенсивные воздушные перевозки немцев на Таманский полуостров своевременно обнаружила советская разведка. Так разведывательная сводка штаба ЧФ № 4 за 15–28 февраля 1943 г. сообщала, что: «Особенно интенсивно используется транспортная авиация. Основные маршруты полетов: Крым — Таманский полуостров — аэродромы Славянская, Поповическая, Медведковская… Так, 28 февраля в 19.32 в районе Таманского залива отмечались две группы Ю-52 в три и четыре самолета… Наряду с самолетами используются планеры, которые, вероятно, базируются на аэродроме Керчь-2»{170}.

Ей вторит разведывательная сводка № 5 за 1—15 марта 1943 г.: «Активная деятельность транспортной авиации.

Почти ежедневно между аэродромами Крыма и Западного Кавказа отмечаются пролеты 35—50 самолетов.

20.03.1943 г. в районе Крымская отмечена посадка пятидесяти транспортных самолетов, из которых выгрузилась пехота и направилась к линии фронта. Приземление от 40 до 80 самолетов отмечалось и в другие дни. Отмечена также выброска транспортными самолетами грузов на парашютах в районах Зеленская, Абинская. Так, 7 марта 10 Ю-52 сбросили грузы в районе Зеленская, а 9 марта шесть 1052 сбросили грузы на 103 парашютах в районе Абинская»{171}.

Подробные сведения о группировке немецкой транспортной авиации советские разведчики получали от пленных летчиков. Так, во время допроса 16 февраля 1943 г., летчик 51-й бомбардировочной эскадры сообщил, что на аэродроме Багерово базируются пятимоторные двухфюзеляжные самолеты типа «Хейнкель-211» или «Хейнкель-Шзст». Они предназначены для буксировки планеров «Гигант», способных за один рейс перевезти 120 человек, плюс на буксировщике могло быть размещено еще сорок пассажиров. Он же рассказал, что на Багерово базируются до пятидесяти двухкилевых планеров{172}.

Довольпо много информации сообщил попавший в плен Хорст Рихтер, пилот грузового планера DFS-230. Вот как описан этот эпизод в донесении 97-й легкопехотной дивизии немцев: «В 14.40 (29марта 1943 года) “Хеншель-126”с планером пересекли линию фронта. В результате обстрела зенитной артиллерии планер был отцеплен и сел в нескольких километрах от линии фронта в тылу противника»{173}.

Почему-то немцы посчитали, что на борту планера находилось 12 пассажиров. Фактически DFS-230 (зав. 222350) из II./LLG2 вез одну тонну комбикорма из Багерово на площадку Цокур. Летчик «хеншеля»-буксировщика потерял ориентировку, залетел на советскую территорию и дальше все пошло так, как описано в немецком донесении. Добавим, что Хорст Рихтер, оказавшись в плену, охотно дал показания о деятельности планерных частей{174}. Среди прочего он рассказал, что «Гиганты» отправлены в Германию, так как для их использования на Таманском полуострове нет соответствующих больших ровных площадок{175}.

Можно сказать, что с советской стороны специальной операции по срыву немецкого «воздушного моста» не проводилось. Более того, командование Красной армии вначале вообще не предполагало, что борьба за Таманский полуостров продлится более полугода. Наша разведка упорно считала, что противник с минуты на минуту начнет массовую эвакуацию. Впрочем, на деле борьбы с транспортной авиацией немцев эта ошибка сказалась скорее положительным, чем негативным образом.

Стремясь воспрепятствовать неизбежной эвакуации, по приказу Ставки фронтовая и дальнебомбардировочпая авиация нанесла, начиная с 8 февраля, серию ударов по местам базирования транспортной авиации противника в Крыму и на Южной Украине. Бомбардировке подверглись аэродромы Тимашевская, Славянск, Сарабуз, Мелитополь. По советским данным, при этом было уничтожено шестьдесят транспортных самолетов и 12 грузовых планеров. Еще 87 транспортников и пять планеров были сбиты в воздухе.

Флотская авиация также не получала каких-либо особых указаний на срыв воздушного сообщения Тамани с Крымом. В феврале — марте действия морских летчиков по немецким аэродромам носили ограниченный характер, за транспортниками истребители специально не охотились.

Тем не менее случайных встреч в воздухе немцам избежать не удалось, а в некоторых из них черноморцы даже добивались успехов. Так, например, 12 марта девять Ил-2 в сопровождении восьмерки Як-1 атаковали группу немецких самолетов и сбили, по докладам летчиков, один «Юнкерс-52» и один планер {176} . Некоторые заявки морских летчиков совпадают с подтвержденными с немецкой стороны потерями, но утверждать что-то на сто процентов пока преждевременно [53] .