– Куда мне идти, ма? – промычит её сын, не в силах оторваться от телевизионной картинки, ведь его уже давно ничего не интересовало, кроме смерти, которую он, впрочем, при этом очень боялся. Ведь что будет, если вдруг все кругом погаснет. Если вдруг погаснет телевизор и не будет видно белого света. Ведь тогда ему не будет видно даже чемпионата мира по баскетболу.

– Сходил бы погулял, подышал свежим воздухом. А хотя бы и на кладбище. У Мишки-то теперь могилка есть. Сходил бы, навестил друга. А то сидишь целыми днями дома. А доктор, слышал, что говорил: часто телевизор смотреть и совсем никуда не ходить – вредно для здоровья. Доктор, он зря говорить не будет. А Мишка, он ведь другом тебе все-таки был. Помнишь, ты ему портфель носил… А потом вы еще на баскетбол с ним ходили, когда он из Москвы приезжал?

Услышав про могилку Мини, Боря вздрогнул. Он, конечно же, помнил и тяжелый портфель и Мишку Нивматуллина. Ведь для него баскетбол, как и вся жизнь, ассоциировался, с одной стороны, с огромной пропастью унижений и побоев, а с другой стороны, с самым великим достижением в жизни – завоеванным телевизором, равных которому не было ни у кого в поселке. Телевизор, по которому так любила смотреть сериалы его мать, положив на колени и ласково поглаживая рукой голову своего Барсика.

Нет, как он мог забыть самого великого баскетболиста мира Мишку Нивматуллина. Мишку, который в тот памятный день так легко и непринужденно, схватив его за руку, спустился на самое дно раскаленной арены – в глубокую пропасть ада. Спустился ничего и никого не боясь, чтобы потом, расправив плечи и руки, освободив их от тяжести баскетбольного мяча, взлететь вместе с ним, Борей Батистовым, на самую большую в жизни (для друга) и заоблачную (для себя) высоту…

Кюллики всю ночь снились кошмарики – она поняла это, как только проснулась, потому что постель была мокрой от тринадцатого пота, и даже кончики волос были влажны, будто она мыла накануне шампунем голову, а потом сушила, сушила, сушила, а волосы всё не сохли, а скоро уже идти на свидание с Суло… – о, кошмар!

Ведь свидание с Суло всегда сулит что-то хорошее: может быть, мороженое, ведь у Суло всегда есть деньги, а может, и мороженые пельмени, которые Суло так хорошо жарит на растительном масле, нет, что ни говори, а Суло – он такой милый, словно суслик с взъерошенной шерсткой, и у него есть непригорающие сковородки и нерафинированное масло, хотя в Суло она и не была влюблена, а волосы всё не сохнут. В общем, Кюллики снились кошмарики.

“Ну хоть бы они были не такими ломкими и не с такими секущимися концами! – думала Кюллики за завтраком, крепким кофе, – всё-таки надо поддерживать фигуру и тонус. – И хоть бы я не проснулась от собственного крика, как позавчера, когда мне приснилось, что ко мне приближается сверхъестественная сила и смотрит на меня спящую, смотрит, смотрит, смотрит. От этого с ума можно сойти”.

Из-за страшных воспоминаний и слишком вязкого кофе у Кюллики пересохло во рту, и ей захотелось ложку растительного масла или хотя бы стакан минеральной воды. “Ну что, пора идти мыть голову шампунем с растительными экстрактами: жожоба и крапивы, – подумала Кюллики. – Или кефиром. А потом мазать шею и лицо маслами зародышей пшеницы и соевых бобов”.

И только она подумала о зародышах соевых бобов и пшеницы, как сразу вспомнила о зародыше любви к зародышу ребенка, который уже начал шевелить в ней ручками и ножками, тоненькими и жиденькими, как волосенки. Кюллики чувствовала эти толчки как – о, ужас! – шевеление волос на голове во время ночных кошмаров. Нет, она была просто уверена, что этот мерзавец и паразит Тайсто соблазнил и обманул ее…

К тому же все эти процедуры, все эти посещения врачей, начиная от гинеколога и заканчивая невропатологом, требуют столько нервов и времени, не говоря уже

А времени так катастрофически не хватает, и надо еще на него заработать, и даже в выходные дни время поджимает, как новые туфли, когда они с Суло гуляют по Финланд Кату, едят мороженое и пьют кофе со сливками. В общем, всё проходит так мило, хотя и коту под хвост, и Суло такая прелесть, что Кюллики было уже подумала: а не влюбиться ли мне в Суло? Подумала и не влюбилась.

Но, с другой стороны, почему Суло выбрал именно ее, Кюллики? “Что он во мне нашел?” – думала Кюллики. Ведь для Кюллики самым важным в мужчинах было то, что они сами находили в ней.

“Ну вот еще! – думала Кюллики. – Буду я в него влюбляться до того, как узнаю, почему ж он выбрал именно меня!”. Ведь в любви к мужчине для Кюллики была самым важным тайна любви этого мужчины.

И они гуляли по Финланд Кату, а потом ели блинчики “Морозко” с майонезом, мороженые пельмени, мороженое с киви, кофе с шоколадным мороженым. И у Кюллики было такое впечатление, будто с Суло она сосет грудь мамки, – уж таким он был правильным ухажером, этот Суло, – и в животе начиналось несварение. А когда Суло предложил ей еще и молочный коктейль, у Кюллики в животе начались такие колики, что хоть реви, хоть плачь тихонечко… Но и от этих слез внизу живота не мокреет, а волосы, кажется, уже вновь загрязнились.