Дон вернулся к своему прерванному разговору, а у меня закружилась голова. Я пропустила кусок. Я упала, выставив на показ часть своего обнажённого тела, и пропустила кусок. Эта информация разрушила последнюю надежду, что несмотря на очевидных промах, всё прошло не так уж плохо.

Я представила зрителей, агентов и людей, отвечающих за подбор актёров, с которыми, вероятнее всего, я теперь никогда не встречу, и неожиданно я поняла, что устала. Мне бы хотелось бы пойти домой. Хотелось вернуться обратно в Бруклин, забраться в постель и спрятаться, но приходится ждать, когда все закончат и помогать убрать театр, а потом нужно встретиться со Ставросом, как будто ему будет что сказать, кроме "не падай в следующий раз".

Мне не хотелось ни с кем видеться, но здесь не было места, чтобы спрятаться. Я могла бы подождать в холле, но скоро должны выйти зрители. Может быть, я просто постою снаружи, а потом, когда люди начнут выходить, зайти за угол. По крайней мере, снаружи я буду одна.

Не заходить в актёрское фойе означало остаться без пальто. И спустя несколько минут перед театром, я начала трястись. Но в тоже время ощущения были хорошими. Мне просто хотелось почувствовать что-нибудь настоящее. Почувствовать что-нибудь опознаваемое, реальное.

Чувство уныния нахлынуло на меня. Холод помог мне мыслить яснее, и я почти смогла облечь в форму слов зловещие мысли, которым у меня ещё не было названия.

А затем всё одновременно навалилось на меня. В чём смысл?

Если я завтра покину шоу-бизнес, то никто не узнает, и всем будет всё равно. Да и кому захочется заниматься делом, которое абсолютно равнодушно к твоим усилиям? А с другой стороны, если я останусь, никто не поблагодарит меня за это. Я не Александр Флеминг, который открыл пенициллин, за что люди до сих пор ему благодарны. Если бы я не приехала в Нью-Йорк, кто-нибудь другой занял моё место на курсе, в поезде, на работе в клубе. Никто не будет сидеть дома, чтобы не пропустить рекламу Дома одежды Салли. Никто не будет благодарен за мою работу в ней. Никто не скажет: "Если бы только Фрэнсис Бэнкс успела сделать больше, какой бы она могла внести вклад! Подумать только, сколько бы она могла спасти жизней, надев этот мохнатый акриловый свитер."

Я почувствовала, как кто-то дотронулся до моего плеча.

– Ты не замёрзла?

Это был Джеймс Франклин. Последний человек, которого бы я сейчас хотела видеть. После сегодняшнего ничего не может заставить меня чувствовать себя хуже, чем парень, которым я восторгаюсь, попросивший мой номер, но так и не позвонивший. Даже когда я узнала, что он встречается с Пенелопой, всё равно продолжала задерживать дыхание каждый день на протяжении последних двух недель, пока ждала, когда автоответчик перемотает плёнку, надеясь, что он оставил сообщение. Но он не оставил.

Джеймс улыбнулся мне, переминаясь с ноги на ногу, потирая руки и дуя на них. Он был одет в зелёную армейскую куртку и шарф в синюю и красную полоску. Второй раз я стояла так близко к нему, и теперь до меня дошло, что этот шарф ему кто-то связал, и ощутила укол ревности, гадая, кто же это был.

– Мне нравится холод, - сказала я, в надежде, что каким-то таинственным образом холод сделает меня привлекательной, чтобы он пожалел, что не позвонил мне, изо всех сил стараясь не дрожать.

– Ты... ты был там?
– спросила я, настороженно глядя на него. Боже, пожалуйста, скажи нет.

– В зрительном зале? Ага. Я стоял сзади. Представление закончилось. Актёры только что выходили на поклон публике. Ставрос сказал небольшую речь, о том, как заполнять листы приглашения на работу. Они выйдут через минуту.

Я пропустила выход на поклон, напрочь забыла о нём. Я упустила шанс поклониться всем и показаться публике в последний раз на двух ногах. И приглашения на работу. Ставрос соберёт заполненные листы, в которых агенты, режиссёры и специалисты по подбору актёров поставили галочку рядом с именами актёров, которых хотели увидеть снова. Неожиданно, я ужасно, насквозь промёрзла. Я обхватила себя руками, пытаясь согреться, и посмотрела себе под ноги, пытаясь выглядеть жесткой.

– Ты уверена, что тебе тепло? Хочешь моё пальто?

– Нет, спасибо, я в порядке.

– Ну, тогда возьми хотя бы это, - Джеймс размотал длинный полосатый шарф и надел его мне на голову, обмотав концами шею. Я хотела протестовать, но колени уже начали трястись от холода, и я боялась, что заплачу, если начну говорить. Кроме того, мне стало лучше от мысли, что он не отдал бы шарф мне, если бы он был драгоценной вещью, связанной его бывшей подругой. Это небольшое светлое пятно за весь ужасный вечер ободрило меня.

– Так, ты видел, как я упала?
– я решила просто покончить с этим раз и навсегда. Мне хотелось узнать, насколько всё выглядело плохо со стороны.

– Ага, но в этом не было ничего страшного. Однажды ты будешь смеяться над этим эпизодом. На самом деле, ты смогла неплохо справиться.

Это не то, что я хотела услышать. Люди, которыми восхищаются за то, что они "смогли неплохо справиться", не получают агентов. Эти люди излечиваются от рака или переживают дело, связанное с убийством.