Шрифт:
А самое приятное - удалось оставить "следы", которые приведут в ту самую еврейскую общину (никакого антисемитизма - а вот не надо было перехватывать контракты у кораблей Померанского!), а затем к пруссакам. На последних Грифич возлагал особую надежду - Пётр и так невзлюбил их после не слишком удачных итогов Семилетней войны, а тут ещё и смерть какой-никакой, но родни... Главное же - в этом случае Рюген сможет осуществить проект "Померания".
В конце сентября Воронцов умер.
Фехтмейстер* - Грубо говоря - тренер по фехтованию. Грубо - потому что статус фехтмейстера в ту эпоху был ОЧЕНЬ высок. Достаточно сказать, что даже мастера не дворянского происхождения пользовались почти всеми (крепостных купить было нельзя, ещё что-то в том же духе) привилегиями дворянства, а кое в чём их привилегии были выше (зависело от страны, от уровня самого фехмейстера и т.д.)
Адепты** - в данном случае подразумевается "Адепты фехтования".
Монитор*** - помощник мастера, в данном случае - фехтмейстера.
Он "тянул" за собой остальных**** - весьма реальный вариант. Представьте только - человек знает великое множество упражнений на скорость, растяжку, координацию, мелкую моторику, психологические настройки... Ну не могут эти знания не сказаться на результатах самым положительным образом.
Шпанская мушка***** - один из самых древних и распространённых афродизиаков. Даже в малых дозах оказывает отрицательное воздействие на почки, печень, желудочно-кишечный тракт и на центральную нервную систему.
Глава вторая
Похороны Воронцова стали неприятным моментом – императрица попросила Владимира написать речи и что-то вроде сюжета, зная его таланты в этом деле.
Ну и… Писать нужно было хорошо и только хорошо – и при этом так, чтобы не покривить душой. К примеру – что хорошего можно сказать о его способностях управленца или государственного деятеля? Да ничего, но вот братом он был заботливым – этого не отнять… Так что прощальная речь, а точнее – речи, были красивыми и правильными, но душой Померанский не покривил!
Вельможи заметили это (не все, разумеется) и прониклись к Рюгену ещё большим уважением – интриганы умели ценить тех, кто с блеском выворачивается из столь неприятных ситуаций.
Задержаться в Петербурге «пришлось», но если честно – если бы не похороны, то он бы нашёл какой-то другой повод. В армии сейчас было затишье – крупных сражений не предвиделось, да и среди захваченных трофеев было огромное количество ингредиентов для пороха, провизии, оружия… В общем, для русской армии наступили благодатные времена, особенно – для квартирмейстеров.
Основной задачей стало не снабжение армии, а вывоз части трофеев на продажу, картография и разведка местности, устройство лагерей для длительного проживания и так далее. Словом – все дела были сравнительно неспешные – крупных сражений в ближайшие полгода явно не могло быть. Ну а главное – дело были выгодные, ведь доля от трофеев полагалась квартирмейстерам вполне официально.
В общем, Потёмкин ничуть не расстроился тем, что свою работу Грифич свалил именно на него – это был как раз такой случай, когда особых хлопот не требовалось, а вот подзаработать было возможно…
Бедным человеком гвардеец не был, но вот количество бедных родственников было угрожающим и всех он пытался как-то пристраивать. Ладно ещё мужчины – можно на службу, но вот как назло – подавляющее большинство относилось к женскому полу. Всевозможные незамужние и вдовые тётушки, малолетние племянницы… Словом, генерал-майор (пока ещё, но Пётр обещал повышение по результатам работы) крутился как мог.
Остаться Рюгену требовалось потому, что расследование смерти родственника императрицы закономерно привело сперва к евреям, ну а от них – к пруссакам. Последовали какие-то репрессии – не смертельные, ибо вина была косвенной, но кошельки тех, кто в своё время «перешёл дорогу» Померанскому, похудели изрядно, да и других проблем у них прибавилось.
«Прусский» же след был недоказуем и эфемерен, но был… Версий, почему им помешал Воронцов, было множество, но тут Владимир не оставил никаких зацепок – пусть фантазия поработает.
Пётр, узнав результаты расследования, закономерно пришёл в ярость – и вот тут-то начался «Проект Померания»...
– Тебе не кажется, что вассалы Франции и Англии на берегах Балтики – лишние?
Император начал разговор сходу, едва только принц зашёл в кабинет.
– Кажется, – спокойно ответил тот, - но самостоятельно «бодаться» с ними я никак не смогу, да и Австрия вроде как в союзе с ними.
– Вроде, - сухо усмехнулся Пётр Фёдорович, - они и сами не рады такому союзу. Сам же знаешь привычки что франков, что англов – бесцеремонные настолько… Освоились и начали через «свои» анклавы давить на Австрию. Ну и додавились – Мария-Терезия через посланников уже намекала нам, что они ей мешают. Правда, условия тоже ставила не самые лучшие. А вот теперь, после такой победы, заговорила немного иначе, да пруссаков надо приструнить…
Разговор получился сложным – австриячка предлагала не самые выгодные условия, да и Пётр не был настроен на благотворительность. Однако не зря Грифич подготовился к этому разговору и основные тезисы подготовил заранее – более чем за полгода.