Немного минора не повредило, но когда проезжать пришлось через одну из деревень, где у многих улан были подружки, попаданец не удержался...

На лицах появились улыбки, послышались шутки и кое-кто из улан отстал, клятвенно обещая догнать - вот только попрощается как следует со своей Марусей!

– Молодец, сильно настрой поднял, - сказал ему подъехавший поручик.

Вообще, случай с удачным внедрением поэзии был редким - всего несколько стихов и песен удостоились признания сослуживцев - и это при том, что он старался отбирать их очень тщательно.

" - Да... Здесь Высоцкого не "перепоёшь", как ни старайся, - в один из "поэтических" дней сам с собой разговаривал парень - была у него такая привычка.

– Вот взять к примеру "Прощание Славянки"... Песня гениальная, но... Не подходит в принципе - там же есть такие строки - как "Где Илья твой и где твой Добрыня" и "Встань за Веру, Русская Земля". Красиво? Да охренеть как! Но вот здесь и сейчас это однозначно не пойдёт. Почему? Так она очень хорошо ложиться на чаяния староверов, против которых ведётся настоящий террор. Илья с Добрыней - обращение к "Старине", да и "Встань за Веру" - именно так говорят староверы. Так что... Мда, вряд ли из меня получится местный вариант Пушкина..."

Ну да - спортсмен был честолюбив, и зная массу песен и стихов, надеялся как-то выделиться. Мир он решил считать параллельным, так что "обкрадывать" поэтов не стеснялся. Но пока не слишком-то получалось - знал-то он в основном песни, причём современные, а со стихами того же Пушкина дела обстояли куда скромней.

Елмань* - утолщение на конце клинка.

Стал медикусом после личного ученичества - сейчас такое допускалось** И не только сейчас - в США ещё в начале 20-го века стать зубным врачом мог ЛЮБОЙ желающий, у кого были средства на открытие кабинета. Да и у "настоящих" врачей ученичество (без университета) продержалось кое-где (в том же США) аж до второй половины 19-го века.

Ртуть, мышьяк, копыта чёрного козла*** Ещё в конце 19-го века европейская медицина ШИРОКО использовала как ртуть, так и столь "передовые" ингредиенты, как порошок из мумий. Да-да - тех самых, египетских...

Два года - срок немалый, особенное если это - военные года. За время войны против Пруссии Игорь подрос - как буквально, так и в чинах.

– Сержант! Готов кулеш, иди пробу снимай, - позвал его Андрей.

Достав ложку из внутреннего кармана, спортсмен подул и осторожно попробовал.

– С зайчатиной?
– спросил он подобревшим голосом.

– А то! Выскочил шальной, ну мы его и того... Мяса в ём на один укус, ну так хоть кулеш духовитый получился.

Пообедав, разошлись по своим делам - hjnf недавно прогулялась по прусским тылам и люди вымотались, так что с учениями он никого не заморачивал. Да - именно он. Рысьев пошёл на повышение, получив ротмистра и батальон (ротмистр Пушкарёв - увы...), ну а ротой... Ротой формально командовал молоденький поручик, присланный из России - уже четвёртый на памяти попаданца.

Командование таких вот... офицеров заключалось в том, чтобы скакать с саблей или пикой впереди эскадрона, командуя зычным голосом. Да и то - уланы предварительно оглядывались на своего сержанта...

Ну да - как-то так сложилось, что в реальности уже более полугода ротой командовал именно он - как в бою, так и по хозяйственным делам. Формальные же командиры роты присылались за чинами - очень уж удачно действовал полк. Однако чтобы нормально командовать, нужно хотя бы понимать - что же такое - Новгородский уланский полк. Поскольку был он уникальным воинским подразделением, то понимали это не все.

Так что... Двое таких непонимающих уже слегли, ну а один и в самом деле заработал желанное повышение и быстро перевёлся в кирасиры - служба там была полегче. Да, тоже непросто, да и отнюдь небезопасно, но дело в том, что кирасиры участвовали только в крупных сражениях - за редким исключением, а вот уланы занимались ещё и охраной штабов, рейдами по вражеским тылам... Хорошо ещё, что разведкой заниматься пока не заставляли - тут была вотчина казаков.

В общем, уматывались люто, но зато были и послабления. В частности - Игорь, как и остальные уланы, уже шесть раз отправлял трофеи в слободу. Обычные же солдаты если и могли передать что-то своим, то с оказией и без особой надежды, что доедет хоть часть.