Госпиталь и впрямь никуда не делся, не провалился под землю, не сгорел и не был стерт с лица земли очередным темным лордом. Даже жалко, я где-то в глубине души полагал себя незаменимым сотрудником.

Пациенты очнулись от спячки и решили почтить нас визитами. Вампирский проект пока пришлось приостановить. Но я твердо уверен, мы просто так не сдадимся. Накопаем информации и наш сенсационный материал будет напечатан в «Придире» между кроссвордом и отчетом о экспедиции в Великую Биармию.

По коридору носится злая Келли, если ей сейчас на дороге попасться, убьет и не заметит. Вот она не успевает затормозить и врезается в вышедшего погулять из зельеварни ученика Ираклия. Худой такой, нескладный парень, поначалу носил свои длинные волосы распущенными, потом получил по ушам от грандмастера и теперь завязывает хвост. Мы уже договорились между собой, что прикрепим его фотографию к вампирской статье, черное пальто у него есть, вид мрачный и готичный. Тонкс подкрадется с колдокамерой, а лучше с маггловским фотоаппаратом, и тайно сделает снимок. Ну вот на него и налетает Келли, от сотрясения пелена ярости слегка спадает с ее глаз и она принимается громко жаловаться. Жалуется она на пациентов, вернее на родителей ее малолетних пациентов. То все вроде нормальные были, а сейчас после периода затишья пошли какие-то откровенные безумцы.

Подбираюсь поближе и слышу, как она передразнивая сюсюканье какой-то особо одиозной мамаши произносит: «Да вы что, мисс целительница, малыш такой славный у нас, такой миленький, щечки розовенькие. Неужто болеет?»

— Ага, такой здоровенький малыш, только почему-то вчера в корчах помер. А щечки-то розовенькие! Достали, идиоты! — продолжает она возмущенно, уже обращаясь ко мне.

Чувствую, нельзя ее в таком виде к больным пускать. Отпускаю Келли домой и сам сажусь на детский прием. Предупреждаю сестру, чтобы сообщала моим пациентам в каком кабинете я нахожусь.

К концу дня я, как и Келли, ненавижу родителей. Они представляются мне опасными сумасшедшими, которых надо положить в отделение нарушений ментальности. Дальше моя мысль воспаряет в высь, и я размышляю о том, как было бы хорошо вести детский прием вместе с каким-нибудь матерым менталистом. Пока занимаешься ребенком, менталист ищет мозги у родителей и если находит, то прополаскивает со всей ответственностью. А ведь это гениальная идея и, кажется, я даже знаю где взять денег на ставку менталиста и самого менталиста с должной квалификацией, готового на авантюры.

Конечно же нам поможет, Малфой! У нас есть свой собственный Малфой, которого мы бережем, но есть еще и Малфой, который достояние нации. Вот достояние нации денег нам и даст. Ловлю Гвендаэля, даю задание добыть денег, а сам отправляюсь к менталистам уточнить адрес камина миссис Джигли. Я в нее верю, тем более, та четверть ставки, что у нее есть это мало и скучно для ее деятельной натуры. А кроме того, я хочу привлечь ее к вампирским исследованиям, про ридикюль и хулиганов из Хогвартса я не забыл. Человек, который мыслит столь нестандартно — наш человек.

Миссис Джигли в восторге от затеи. Она соглашается подождать, пока Малфой даст денег, она готова принимать скорбных разумом в насквозь маггловском кабинете Келли, она с интересом слушает рассказы о том, кто такой Микки-маус и почему этому странному зверю придается сакральное значение. Она посещает главного целителя лорда Ллеувелина и, пробившись сквозь стену маразма и предубеждений, доводит до него мысль, что в наследии крови не зреет мировой заговор, а всего-то ведется научная работа. И да, она обещает за всеми присмотреть и не дать совершиться непотребству. Кроме того, миссис Джигли предрекает Келли большое будущее и радуется, что та не собирается менять фамилию при замужестве, по ее мнению, Келли уготована судьба мастера-целителя и светила педиатрии. А серьезные открытия лучше совершать под своим именем. Это она увидела и оценила ящик волшебных леденцов, да и расцветка, не иначе, понравилась.

Малфой все-таки дает денег и на следующий день в отделении появляется миссис Хродесинда Меровей Джигли. Ее бессменное ожерелье из золотых пчел становится для нас символом надежды на лучшую жизнь, в которой нас перестанут одолевать идиоты.

Вообще, я никогда не думал, что нам понадобится неотложка. Как маггловская скорая помощь, у них такие специальные автомобили есть, которые привозят врача к серьезно заболевшему человеку. Магглы аппарировать не умеют, каминов у них нет, так что время на дорогу тратится много, а тут пока автомобиль везет в больницу, врач что-то сделать успевает, снадобье какое-нибудь даст и проследит, чтобы ничего в пути не случилось. Волшебникам ничего такого не надо, достаточно пары толковых стажеров, которые способны качественно наложить Стазис и аппарировать в Мунго, а тут уже разберемся. Наверно, есть смысл что-то такое сделать, стажеры у меня есть. Не знаю уж почему, но наследие крови последние несколько лет пользуется бешеной популярностью у подрастающего поколения. Можно было бы идти в ту же инфекцию, в магические травмы — там жизнь кипит, там колдомедицина какая-никакая. В наследии крови царит расслабленная атмосфера, которую мы стараемся разнообразить в меру своих сил, чтобы было не слишком скучно. Но тем не менее, у нас аншлаг, и личное наставничество выпрашивают у нас. Я не могу сказать, что тут совсем уж легко, все равно приходится учить то, что положено. Под настроение тот же Райзенберг устраивает страшные допросы по всем разделам колдомедицины и оттачивает потом свое остроумие на отвечающих недостаточно бойко. И Форсман с его жутковатыми аврорскими байками, и Гвендаэль, готовый одновременно развивать десяток взаимоисключающих конспирологических теорий, и даже ваш покорный слуга не способны отпугнуть стажеров. Что удивительно, поболтавшись у нас несколько лет, они потом идут и с первого раза получают целительские лицензии, экзаменационная комиссия и отдел лицензирования восторженно ахают и выписывают свидетельства первой категории. А потом спрашивают, как нам удается так замечательно учить. Да не учим мы тут никого, разве только миссис Эдвардсон в обязательном порядке заставляет освоить комплекс бытовых специальных чар и других полезных умений по поддержанию чистоты. У нас полнейшая анархия и первозданный хаос, но несколько прежних стажеров уже стали довольно приличными целителями.

Это я к тому, что надежный стазис накладывать они умеют.

О чем все эти разговоры? Да о том, что на днях в мой камин буквально ввалилась Нарцисса. Я ее подхватил, стал расспрашивать, что произошло, а она толком сказать не может ничего, только трясет меня за рукав и бормочет: «Люцу очень плохо, Люцу очень плохо». Что уж там случилось непонятно совершенно. Но я счел за благо отправить в Малфой-мэнор Гвендаэля и одну смышленую девочку-стажерку, я подумал, что они вдвоем в малфоевском дворце не заблудятся.