Собеседники надолго замолкают, а мы с Райзенбергом остро жалеем о том, что невозможно позвать Гвендаэля. Он такой любитель секретов и теории заговоров, что может дать фору тайнюкам.

Какое-то время зельевар собирается с духом и готовится рассказывать долго и обстоятельно. Не будь здесь больницы, он бы курил свою маггловскую отраву. Обязательно скажу Ираклию — пусть заколдует ученика от курения, бесполезное же занятие и вредное.

— Я сказал тебе, что меня сюда сплавила Помфри прямо из Хогвартса. — начинает он — после исчезновения Лорда все спасались как могли, меня прикрыл Дамблдор. Не за бесплатно, конечно, но ты сам понимаешь. Мы все отказались от свободы однажды, каждый из своих соображений. В общем, я приболел, пошел к Поппи, она увидела что-то. А дальше я помню как пришел в себя в этом самом боксе, в такой же как у тебя дерюжной пижаме. Как тут лечат, ты и сам на себе почувствовал. Только тебя миссис Джигли беседами развлекает. А меня пару раз обматерил здешний русский, да потом грандмастер к себе забрал крыс потрошить. Там он мне метку и смыл, заставил подписать договор наставничества и тут же смыл метку Лорда. Потому что она ему НЕ ПОНРАВИЛАСЬ! Ты это понимаешь? А тебе метку смыли, потому что она НЕ ПОНРАВИЛАСЬ Нимфадоре. Кстати, твоя племянница тоже личная ученица грандмастера.

— Я ни с кем не общался и не писал после того, как грандмастер устроил мое увольнение, потому что он запретил. Велел переселиться в пансион, где ординаторы и стажеры живут и прекратить контактировать «со всякими полудурками». Сейчас я личный ученик человека, который легко смывает метку нашего Лорда, пусть даже Лорд и мертв. Что я могу ему противопоставить? Ни-че-го! Да и жаловаться мне особо не на что, Ираклий к Круциатусам не склонен, у него все больше потрошение рогатых жаб в ходу. Вот Люц, что тут происходит, и ты подумай, надо ли тебе дальше интересоваться подробностями.

Судя по ответу Люца, подробностей ему надо.

— Понятно, что сейчас тебе ни до чего, ты не слишком здоров. Но при случае присмотрись к людям в этом отделении. Ты знаешь, что заведующий в два пинка взял и восстановил Тонксов как младшую ветвь Блэков? И Визенгамот это подписал, беззвучно. Тонксы наследуют Блэкам, потому что тех больше не осталось, и Тонксы объявлены истинными Блэками, избавленными от всех возможных и невозможных родовых проклятий. Ты можешь это себе представить?!

Пафос в речи зельевара взлетает на невероятную высоту. А мы с Райзенбергом ржем так, что начинаем задыхаться. Такой версии про Тонксов я еще не слышал. Оказывается, это я восстановил их в правах!

— А посмотри на здешнего русского — продолжает Принц — ты Долохова помнишь? Ты помнишь, как мы его боялись? Да Долохов щенок против волкодава, по сравнению с этим русским. Представь себе древность его рода, уж ты в этом понимаешь, как никто другой. Представь, сколько знаний они накопили. И этот человек сидит на ставке ординатора в самом заштатном отделении больницы. Ты сам-то в это веришь? И Дора зовет его «дядя Соломон».

— Нимфадору я видел — вставляет свои пять кнатов Малфой — она приходила меня навестить и сказала, что собирается стать Темной Леди. Вот так, в открытую. И она владеет парселтангом, я слышал, как Лорд говорил на парселтанге, это не забывается. Нимфадора не имеет никакого отношения к Лорду, но парселтанг, амбиции и внешность змеиная…

Райзенберг уже даже не смеется, у него нет сил. У меня тоже нет, но слушать надо, когда еще мне такое расскажут. Ничего подобного даже в «Придире» не пишут.

Далее мы узнаем, что в отделении работают аж три особы королевской крови, Это Шанти, Стурле, и как ни странно, миссис Джигли. Я толкаю Райзенберга в бок, он кивает. Да, Миссис Джигли из Меровингов и не скрывает этого, ожерелье из золотых пчел это не причуда милой старушки, а вполне себе знак королевского магического рода. У Райзенберга жена музеолог, он знает о чем говорит.

Старшая сестра отделения агент Гриндевальда и, в прошлом, его правая рука (а Дамблдор, соответственно, левая), Форсман аврорский перебежчик и агент влияния. Отдел Тайн у нас просто с руки ест. Стажеры, все как один, обучаются тайным знаниям и сакральной мудрости и астральным боевым искусствам, колдомедицина только для отвода глаз. Но при всех своих талантах и накопленной мощи мы даже не пытаемся захватить мир, не лезем в политику, это странно и подозрительно уже само по себе.

Больше я не могу это слушать. На мое счастье, похоже, Принц выдохся, Малфой устал и новых сенсаций пока не будет.

Я очень надеюсь, что когда они снова соберутся перемывать нам кости, у меня будет возможность послушать это. Мне и в голову не приходило, что со стороны моя, да и не только моя, деятельность выглядит так зловеще. Наверно, зря я на главного целителя наговариваю, будто у него маразм и мания преследования. Он мудрый прозорливый старец с большим жизненным опытом и видит нас насквозь.

Чувствую, Райзенберг отдышится и пойдет пересказывать новости Гвендаэлю. А мне надо предупредить миссис Джигли, что пациент пришел в необыкновенное смятение ума и надо ему что-то назначить из боевого арсенала менталистов. Какую-нибудь уж совсем страшную микстуру.

Когда выдалось время, сходил к Ираклию, пожаловался, что его ассистент курит и попросил того властью наставника прекратить отравление молодого организма. Ираклий сделал огромные глаза, приложил указательный палец к губам и театральным шепотом произнес: «Тсссс! Никому ни слова, это я прикармливаю!»

Что это означало я выяснил. Ираклий тоже против курения, но заколдовывать никого не будет, потому что выступает за свободу воли. Им уже разработан план, пока ученик привольно раскуривает свою отраву, Ираклий изучает его привычки в этом вопросе — что курит, куда пачку бросает, где покупает. Грандмастер написал дону Хуану и тот прислал мешок нормального магического табака. Табак уже тайно помещен в сигареты, возможно даже Ираклий слегка заколдует продавца в табачном магазине, чтобы тот продал нужному человеку нужную пачку. Ученик имеет привычку делать покупки в маггловском мире из соображений экономии, что коварному зельевару только на руку.