Шрифт:
— Метеорная опасность?.. Она была преувеличена. Теперь мы давно знаем: встреча с метеорами в космосе — дело редкого случая. Но совсем забывать о возможной встрече с небесным телом нельзя…
Беседа прерывается. Ученый занимает свое место на пункте управления посадкой.
Читатели уже знают, что в такие часы на пункте управления посадкой в готовности номер один находятся самолеты и вертолеты, работают радиостанции и локаторы. Со всех сторон на командный пункт слетается информация. Отсюда же в космос и всем, кто ждет на Земле, даются команды. У микрофона председатель Государственной комиссии, Главный Конструктор, конструкторы систем корабля. Большой зал заполнили ученые и инженеры.
Узнаем: на этот раз управление посадкой будет ручное. Вспомним, как садились прежние корабли. Где-то над Африкой автоматически по сигналу с Земли включалась система посадки.
Космонавт только подтверждал: «Все сработало». Теперь космонавты все должны сделать сами. Первое: сориентировать корабль. Второе: выполнить все операции по включению тормозной установки. Ошибки быть не должно, Главный Конструктор посылает на борт точное время начала посадки. Точное до доли секунды. Корабль в это время проходит над нашей страной… Прошел. Теперь его нужно ждать с другой стороны Земли, со стороны Африки…
В зале несколько десятков людей, но стоит тишина, как в школе при контрольной работе. Да и то сказать: для всех этот час контрольный.
Проверяется все: тренировка и обученность космонавтов. На космодроме много молодых ученых и инженеров. В этот час решается судьба их конструкций, изобретений, рассчитанных ими схем, испытанных ими приборов. Очень ответственный час. Прибавьте к этому обычные человеческие переживания за судьбу людей, которые вот-вот с огромной скоростью устремятся к Земле, и вы поймете, почему так напряженна тишина в зале.
Кончается виток. В эту минуту корабль проходит над Африкой. Рука командира «Восхода-2» лежит на пульте управления кораблем. Самые напряженные минуты…
— Все в порядке. Система торможения сработала…
Корабль снижается, приближается к южным границам страны. Несколько минут — и голоса космонавтов смолкают.
— Сгорели антенны!
Этот возглас в зале никого не смущает. Наоборот, вздох облегчения. Так и должно было случиться — корабль вошел в плотные слои атмосферы. Еще минуты… Корабль уже видят локаторы.
— Следите за всплеском! — Это уже голос руководителя приземления. Он хочет знать, когда раскроются парашюты. Этот момент должен быть замечен локаторами.
— Все в порядке! Парашюты сработали!
Корабль снижается где-то в районе Перми…
И снова ждем известия, самого главного известия из района Перми. Идут сообщения: «Глубокий снег». Опять волнение: ведь впервые садятся на снег…
И вот наконец: «Космонавты здоровы. Чувствуют себя хорошо».
Земля ждала этих слов. Это сейчас самые дорогие для нас слова.
20 марта 1965 г.
Как это было
Вчера космодром встречал космонавтов. Это была необыкновенная встреча. Представляете себе большой город, дома которого на два часа опустели. Опустела даже больница. Люди в халатах, прорвав заслоны врачей, устремились на главную улицу. Улица и дорога к аэродрому превратилась в бурлящую реку. Какая-то старушка вынесла на улицу скамейку и стоит посреди потока, держит над головами годовалого малыша.
— Внук или внучка?
— Внук, внук. Вырастет, говорить будет: я видел…
Старушка старается получше занять позицию на скамейке, которую осаждают мальчишки.
В людскую реку продолжают течь ручейки с боковых улиц. Машины к аэродрому не идут, а медленно плывут. Людская река упирается в аэродром и тут замирает. Ожидание такое же, как на старте. И те же лица. И волнение. Только там волнение подавлялось и мы видели деловую сосредоточенность. Сейчас чувства сдерживать не надо. У людей радость. И они не скрывают ее.
Бессонные ночи и сомнения, споры в поисках истины, седина, приходящая раньше времени.
Они и завтра не избавлены от всего этого. Для многих из них в этом и состоит радость жизни. Но эта жизнь невозможна, если не будет в ней таких праздников, как сегодня. И они все явились на праздник.
Главный Конструктор о чем-то говорит с девочкой, которая держит цветы. А рядом другой ученый рассказывает ракетчикам случай: «А вот помните…»
Рядом с «зубрами» от науки и ракетчиками, которые с «катюш» начинали, совсем молодые ребята, без чинов, без званий, все их знаки отличия — комсомольский значок. Но я видел их у ракеты. Я не скажу, что они как с равным говорят, например, с Главным Конструктором. Но Главный говорит с ними как с равными. Дело, которое вершат вместе отцы и дети, требует строгого братства. Бессонница — одна на всех.