А это означает, что Дамероу все известно, рассудил он.

Он повернул ручку. Внутри зажегся свет. Снежный человек лежал там же, где они оставили его вчера: на тележке, волосы покрылись изморозью. Люди по одному проталкивались поближе мимо Клинта и застывали, словно у гроба в похоронной конторе. Клинт остановил рыжего амбала в ковбойке.

— Мы знакомы, приятель? — спросил Клинт. — Для публики пока закрыто.

— Работали вместе на лесопилке в девяносто втором, девяносто третьем, — сказал рыжий. — Я водил погрузчик бревен, там, во дворе, помнишь? Теперь перебрался на юг штата.

— Чего же сегодня приехал?

Рыжий усмехнулся и кивнул на снежного человека.

— А ты бы не приехал ради такого?

После этого Клинт перестал проверять людей. Он просто смотрел, нет ли у них в руках фотоаппаратов, не сверкнет ли где вспышка.

Они все столпились в кругу у тела, и снова это было похоже на похороны, и тут начались речи, как на поминальной службе.

— Здоровый какой! — сказала Дженни Уоткинс, которая жила с глухим мужем в нескольких милях на северо-запад от городка, в самой старой хижине в округе.

— Несчастливо он умер, — заметил рыжий с юга штата.

— И жил он тоже не очень счастливо, — добавил Уолтер Арнасон. Вчерашнего ему оказалось мало. — Глядите, какие шрамы. Как будто его кто-то давным-давно отделал стальным прутом.

Они продолжали обмениваться замечаниями, обсуждая размеры и строение тела снежного человека, как школьники, препарирующие лягушку. Наконец Клинт громко прочистил горло.

— Народ, здесь холодно. Оставим его пока в покое, а мы с Шелли тем временем разработаем стратегию для прессы.

Славно было сказано — Клинт мог гордиться собой.

— Как вы собираетесь его назвать? — спросила Дженни.

— Сведский Стив, — не задумываясь, ответил Клинт.

— Прощай, Сведский Стив, — уходя, сказала она. И все прочие на выходе повторяли эти слова, пока Клинт не остался наедине с Шелли.

— Думаю, теперь полштата знает, — сказал он.

Шелли жестко улыбнулась.

— Тогда лучше займись своей стратегией для прессы, Клинт.

Клинт оглянулся на Сведского Стива. Ладони у трупа были плоские, раскрытые. Прошлой ночью, он точно помнил, они были сжаты в кулаки.

Клинт долго сидел дома, пытаясь записать свои мысли. Он прекрасно понимал, что нужно побыстрее найти кого-нибудь достаточно известного и начать раскручивать историю. Майклу Джексону такое бы подошло, только Клинт и рядом не сядет с придурком-метисом. Ему нравились некоторые приличные консерваторы из Орегона, скажем, этот Хемстрит, что занимается гостиницами. Но Клинт решил, что здесь требуется кто-то из прессы или Голливуда.

Не важно кто, главное — составить деловое предложение, которое он изложит, когда будет говорить по телефону с будущим спонсором. Клин пересмотрел достаточно телепрограмм о людях, которые выиграли в лотерею или что-то там еще, а после потеряли все деньги из-за мошенничества с вложениями и жадных родственников. Он не хотел просто приглашать телевидение или обращаться в газеты. Нет, ему нужен большой человек.

Марджи работала до семи, домой приезжала еще позже, и Клинт сидел в одиночестве, пока дети около четырех не вернулись из школы. Клинт-младший — младший класс средней школы — с шумом распахнул дверь, рыгнул и бухнулся на диван. Сьюзен — седьмой класс — вошла следом, тряхнула волосами, издала драматический вздох и исчезла в своей комнате.

Клинт ждал, что войдет Хобсон, но младший — третий класс — так и не появился.

— Где твой брат? — спросил он Клинта-младшего.

— Какой брат?

— Младший.

— А, малыш-плохиш, — усмехнулся Клинт-младший. — Сошел с нами с автобуса у «Фиш-Крик» и убежал в лес со своим фриканутым дружком.

Так Клинт-младший называл племянника Барли Джона, Тайлера Диммитта Стефенса. Тайлер весь пошел в свою семейку, и Клинт считал, что в будущем это не предвещало пацану ничего хорошего, но племянник Барли Джона ладил с Хобсоном, как спички с керосином.

— Сначала он должен был зайти домой, — проворчал Клинт. — Семейные правила.

— Я ему не сторож{20}. — Клинт-младший раскрыл учебник по математике и сделал вид, что погрузился в чтение.

Спорить Клинту не хотелось. Он надел пальто и вышел на крыльцо, высматривая младшего сына. Чувство времени у Хобсона и Тайлера развито не лучше, чем у сойки, а уже начинает темнеть.

Воздух был чист и свеж, скоро должен был выпасть снег. Небо снова стало жемчужно-серым, и ветер забирался за воротник вельветового пальто. Клинт пожалел, что не надел охотничью куртку, но решил, что и пальто сгодится: он только по-быстрому дойдет до «Фиш-Крик» и позовет из лесу детей. Он жил в полумиле на юго-восток от центра городка: как раз успеет согреться. По пути он то и дело кричал: