Кафе «Фиш-Крик» оставалось открытым всю ночь в качестве базы поисков Хобсона. В конце концов Клинт решил, что будет сидеть внутри — нужно же следить за морозилкой номер три, сказал он себе. Но там был кофе, общество людей и, время от времени, проявления сочувствия. Марджи давно исчезла в недрах таинственного сестринского сообщества скорбящих женщин, и Клинт чуть ли не всерьез задавался вопросом, увидит ли ее когда-нибудь снова.

Клинт-младший ни за что не соглашался покинуть поисковый отряд, а Сьюзен улетела на вертолете в портлендский госпиталь вместе со Стефани и Тайлером.

Клинт остался один, и даже группы замерзших спасателей, врывавшиеся в кафе, чтобы перехватить гамбургер с кофе и воспользоваться туалетом, обходили его стороной. По их разговорам он заключил, что Дамероу разделила спасателей на два отряда: один вел поиски широкой спиралью, а другие действовали поблизости от дерева, на котором нашли Тайлера. Рядом с деревом им, похоже, удалось обнаружить пятно крови, но сколько-нибудь достоверные исследования в криминалистической лаборатории пришлось отложить по крайней мере до утра.

Часа в три утра вернулась Дамероу. Она выглядела усталой и бледной, кожа казалась почти зеленой.

— Плохие новости, Клинт, — сказала она, села напротив и стала дышать на руки, стараясь их согреть.

— Разве другие теперь бывают?

— Звонили из госпиталя. Они определили группу крови на лице и одежде Тайлера. Не настоящая экспертиза, конечно, но крови было много, прости уж за прямоту. Смесь двух групп. У Тайлера В отрицательная. Ты случайно не знаешь, у Хобсона АВ положительная?

— Черт побери, — сказал Клинт, — понятия не имею. Может, Марджи знает. — Он вздохнул долгим, всхлипывающим вздохом. — Готов поставить оба яйца, что кровь его. Чья же еще?

— Преступника, — сказала она. Ее лицо казалось почти каменным и ничего не выражало. — По учебнику, ты подозреваемый номер один, но у тебя нет царапин или синяков, и уж всяко из тебя не вытекло столько крови, как на Тайлере. Кроме того, я познакомилась с тобой раньше, чем у меня сиськи выросли. Ты придурок, тупой болван, плохо обращаешься с женой, ты бестолков, как пень, но скорее ты полетишь на Луну на крыльях из паутины{21}, чем убьешь ребенка. Не говоря уж о том, что тебе действительно понадобилось бы взлететь, чтобы забросить Тайлера на пихту в пятидесяти футах от земли.

— Да, летать я не умею, — стертым, как старая покрышка, голосом сказал Клинт.

— И никто не умеет. Так что тут у нас маленькая криминалистическая загадка. Еще важнее то, что алиби у тебя не хуже, чем у всех остальных. Ты оставил других детей дома, а десятью минутами позже люди здесь видели, как ты бегал и звал на помощь. Ты никак не успел бы так быстро сгонять в лес, разделаться с пацанами, закинуть одного из них на дерево, привести себя в порядок и явиться сюда.

Клинта не удивило, что Дамероу успела опросить свидетелей. Что тут удивительного — это ее работа.

— Так кто же затащил его на дерево?

— Какой-то психопат с лестницей и железными нервами, — сказала Дамероу. — Если бы я знала кто, то знала бы, где искать Хобсона.

— Тело Хобсона, — сказал Клинт.

— Нет, Хобсона. — Дамероу встала, потрепала Клинта по плечу, потом наклонилась и поцеловала его в макушку.

— Погоди.

— В чем дело? Ты собрался признаться и изничтожить все мое прекрасное расследование?

— Нет. Только это сделал он. Сведский Стив.

— Снежный человек? Он мертв, Клинт. Тебе нужно отдохнуть.

— Он и раньше выбирался оттуда. Утром я заметил, что ручка на двери, там, в морозилке номер три, была чуть повернута вниз. И его руки… каждый раз, когда я смотрю на них, они выглядят по-другому.

— Пойдем, здоровяк. — Она взяла его за плечо и силой подняла на ноги. — Пошли, посмотрим.

Пальцы Сведского Стива все еще были сложены буквой «V». Дамероу сделала еще несколько снимков, затем вытащила из-под стойки скотч, заклеила дверь сверху, снизу и посредине и прикрепила к ручке свою визитку.

— Если кто-то захочет пролезть, то не заметит скотч наверху, — сказала она Клинту.

— Что ты сказала шерифу о Стиве? — спросил Клинт.

— Пока ничего. Не хочу показаться ненормальной. Но прокурор округа набросится на дело о похищении детей, как только эта новость попадет в газеты в Портленде, и мне нужно будет как-то оправдаться, иначе подумают, что я скрываю улики. — Она поморщилась. — Если хочешь большой куш, у тебя остается от восьми до двенадцати часов. А тем временем постарайся держать свою жалкую задницу здесь, где тебя видит куча людей.