– Поверить, хорошо зная тебя? Тебя? – в его голосе не было ничего, кроме равнодушия и презрения. – Думаешь, я не знаю, что все твои мысли заняты этим рыжим бомжом? Который бросил тебя к чёртовой матери, и, между прочим, правильно сделал! Умный мужик!

– Как ты можешь такое говорить?

– Могу! Ты со своими проблемами давно стоишь мне поперёк горла! Меня тошнит! Знаешь, мент очень пытливо расспрашивал. Я сказал, что ты спала со мной в одной постели, дома. Что ты вообще проснулась в воскресенье только в одиннадцать утра. Я сказал это. Но как долго я смогу врать? За укрывание фактов есть статья. Обэтом ты подумала?

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что в воскресенье, в это самое время, тебя здесь не было! Ты куда-то ушла. Куда ты уходила?

Я обомлела от ужаса! Это было слишком неожиданно…

– Ты за мною следил?

– Я давно понял, что ты считаешь меня полным идиотом. Понял, как только на тебе женился. Но на то, что ты спишь с кем угодно, как дешёвая вонючая подстилка, мне было плевать. А сейчасречь идёт обубийстве!

– И ты думаешь, что я к этому причастна?

– Где ты была?

– У меня болела голова. Я ходила прогуляться.

– Чушь собачья! Такие, как ты, не ходят гулять с утра! Их ничто не может поднять с постели чуть свет! Одно из двух: либо ты причастна к убийству Гароева, либо ты встречалась со своим рыжим любовником!

– В шестьутра?

– А почему нет? Ты ради него способна на что угодно!

– Ты не можешь так думать! Я ведь твоя жена!

– К сожалению. Но я исправлю свою ошибку очень скоро.

– Неужели ты не любишь меня хотя бы немного?

– Люблю! И ненавижу себя за такую глупость! Именно потому, что я тебя люблю, я и солгал менту. Но от тебя я хочу узнать правду.

– Правда одна. Я ни в чём не виновата. Я не убивала Гароева и не причастна к его убийству. Если ты меня любишь, ты должен мне верить.

Теперь слезы бурным потоком катились по моему лицу, смывая косметику. Я знала, что в этом разноцветном потопе выгляжу более чем страшно! Но мне быловсё равно. Мои иллюзии рушились, причиняя невероятную боль и погребая меня под обломками. Теперь я бурно рыдала в голос, обхватив голову. Он по-прежнему возвышался надо мной.

Внезапно я услышала смех. Оторвала ладони от глаз. Он смеялся – и в смехе этом не было ни сочувствия, ни теплоты. Он просто смеялся, глядя на мои слёзы.

– Знаешь, я видел тебя в разных видах и в разных позах, но никогда не понимал, какая ты на самом деле. А теперь вижу. Ты жалкая! Ты просто жалкая! И неспособна вызвать ничего, кроме жалости. Тебя нельзя даже хотеть. Ты не вызываешь никакого желания. Посмотри на себя со стороны. Ты жалкая безграмотная торговка с базара, без культуры, без образования. Деревенское быдло среднего пола, привыкшая везде вести себя, как на рынке. Тебе нужно картошкой на базаре торговать! Или турецкими шмотками с контейнера! Это вся твоя жизненная вершина! Какой же я был дурак! Я вроде должен тебя жалеть, ты стоишь на пороге тюрьмы, но… Но я жалею тебя не потому, что могут посадить. А потому, что весь твой лоск смешон, а на самом деле ты просто смешная и жалкая!

Я была слишком расстроена, чтобы осознать весь смысл его слов… Он развернулся на каблуках (на нем были новые дорогие туфли) и пошёл в прихожую. Как последняя дура (притом побитая) я плелась следом. В прихожей он взялся за куртку.

– Ты уходишь?

– Да, ухожу.

– Куда ты идёшь? На ночь глядя?

– У меня дела.

– Какие дела в такое время?

– Тебя это не касается!

– Не уходи!

– Уж не думаешь ли ты, что я весь вечер буду оплакивать твоего любовника?

– Пожалуйста, не уходи! Ты мне очень нужен! Мне плохо. Мне страшно! Пожалуйста!

– Я занят. Я хочу уйти. Мне противно находиться с тобой в одной комнате!

– Не находись! Я буду в другой комнате, только не уходи!

Он развернулся и вышел, щёлкнув замком. Продолжая рыдать, я уселась на пол в прихожей. Я рыдала долго, очень долго – до тех пор, пока не стало щипать глаза. До тех пор, пока тишина в квартире не стала напоминать нож, способный перерезать мне горло. Умывшись в ванной ледяной водой, я поплелась в покинутую гостиную и включила телевизор. Мне казалось: от тишины я схожу с ума. Пусть хоть телевизор, лишь бы человеческие голоса рядом. Я попала на местные новости в 10 часов.

– Криминальная хроника. Четвёртогооктября утром в собственной квартире был застрелен в упор известный бизнесмен, директор строительной компании «Аргус» Руслан Гароев. Ведётся следствие. По информации, любезно предоставленной нам пресс-центром ЦОС УМВД, существует несколько версий, одна из которых – убийство на почве личных отношений. Мы будем рассказывать о дальнейшем ходе расследования.

И все. Что-то мне показалось не так. Несмотря на то, что я еле могла соображать, я уловила это что-то… Потом до меня дошло: ничего не было сказано о подозреваемых! О том, что кто-то из подозреваемых арестован. Арестован… Ну конечно, нет. Главная подозреваемая – это я. У меня перехватило дыхание. Я почувствовала, как воздуха под свалившимися на меня обломками становится всё меньше и меньше.