Капитан медленно и со знанием дела дегустировал вино. В отличие от Репина, он заказал красное. Женщина с завистью посмотрела на его бокал, потом на свой. Вздохнула. Даже в вопросе выбора вина их вкусы совпадали.

Словно прочтя ее мысли, Андрей пополнил свой бокал и отсалютовал ей.

"Вот, мерзавец, еще дразнится..." - возмущенно подумала Настя.

– Юра, а почему Вы не любите капитана?
– воспользовавшись минутной паузой, задала давно мучивший вопрос.

– Это заметно?
– Репин лукаво улыбнулся.

– Мне? Да.

Менеджер провел ладонью по гладко выбритому подбородку и лишь потом открыл рот для ответа. "Ну, давай уже, соври что-нибудь правдоподобное!" - мысленно поддержала его собеседница.

– Понимаете, Настя...
– растягивая слова, начал.
– Мы с Тарановым знакомы с далекого детства. Росли в одном дворе, вместе ходили в школу, вместе играли в хоккей.

Женщина удивленно округлила глаза.

– Да-да! Я тоже играл в хоккей!
– рассмеялся Юра.
– И, кстати, играл неплохо.

– Не сомневаюсь, - она мысленно поставила рядом крепкого, высокого капитана и типичного офисного клерка Репина.
– И что же дальше?

– А потом случилась неприятность, - в глазах Юра загорелся праведный огонь.
– Во время отбора в юношескую лигу судьба столкнула нас вплотную. Два игрока на одно место. Шансы были равны, но вспыльчивость и беспринципность нашего капитана проявилась тогда во всей своей красе. Во время одной из игр он с такой силой приложил меня о бортик, что сломал ребро.

– Какой кошмар!
– она не поверила ни слову.

– Да! Как результат, я попал в больницу, а он забил победную шайбу в отборочной игре и попал в лигу, - Репин, как водку, опрокинул в себя вино.
– Как Вы понимаете, Настя, с тех пор ни о каком уважении к этому человеку для меня не может идти и речи.

– Конечно-конечно!

На самом деле она бы не удивилась, если в реальности все было наоборот, и это Андрею с переломом ребра пришлось играть в той отборочной игре. Подлеца и предателя вся команда ни за что не станет уважать, а Таранова уважали. Даже грозный Борис изменил свое мнение, и уже одно это говорило о многом.

– Может, еще вина?
– Репин взглянул на опустевший бокал собеседницы.
– Я Вас уже, наверное, утомил своими рассказами. Предлагаю закрыть тему хоккея. Расскажите о себе.

– Юра. Вряд ли я смогу поведать Вам о себе что-то, чего Вы не знаете. Моя жизнь так публична.

– Неужели у такой соблазнительной женщины нет другой, скрытой ото всех жизни?

– Мне жаль Вас разочаровывать, но нет.

И Настя очередной раз глянула в сторону капитана.

"Интересно, а можно ли заниматься сексом одними лишь глазами?" - задумалась. Казалось, его взгляд проникает под одежду и бесстыдно прикасается к коже. Незаметно - для посторонних и открыто - для нее.

Таранов с безучастным видом сидел все на том же месте, и лишь изредка поднимал на нее глаза. Но даже этих "изредка" было достаточно. Тело мгновенно отзывалось, окатывая горячей волной желания. Взгляд пронизывал насквозь, заставляя плотнее сжать ноги и молиться, чтобы тонкая ткань платья и кружево белья не выдало ее истинного состояния.

***

– И долго ты еще собираешься сверлить ее глазами?
– Гагарин отложил в сторону вилку и пнул в бок лучшего друга.
– Репин вон чуть вином не подавился.

– Лучше бы подавился, - проворчал сквозь зубы Андрей.

Иван только цокнул языком. Он давно догадывался об интересе товарища к Барской, но сегодня впервые заметил какой силы этот интерес.

– Так может, сходи, разберись. Нечего приличной женщине делать рядом с нашим Юриком.

– Вань!
– Таранов нахмурился.
– Не провоцируй!

– А то что?

Капитан вместо ответа бросил на друга испепеляющий взгляд. Не рассказывать же, в самом деле, что он хочет сейчас сделать. А сделал бы много! Не факт, что хлипкая гостиничная кровать выдержала бы все задумки. Две последние недели воздержания дались даже тяжелее, чем два предыдущих месяца.

Нелегко это: знать, кого хочется, видеть каждый день, помнить, каково было, и бездействовать. Другие, как назло, не привлекали. Даже сейчас, когда одна из соблазнительных блондинок Клюева смотрит на него откровенным, плотоядным взглядом, он, как дурак, пялится только на Барскую.

– Коля, - Гагарин позвал второго форварда.
– Кажись, наш капитан влип.

Клюев на секунду оторвался от процесса разглядывания декольте одной из девушек.

– Бабу ему надо!
– как диагноз объявил он.
– Я по глазам вижу.