Шрифт:
– Ну, хоть на что-то путное я годен, - хитро подмигнул он.
– Может, покажем еще что-нибудь из нашего репертуара? Чтобы и на разворот было что разместить.
– Так, для одного волка объявляю окончание перерыва, - она ловко соскочила с колен мужчины.
– Дуй на лед, гладиатор! Там тоже можно заработать кадр для разворота, это я тебе как специалист говорю.
Изобразив обиду, Таранов медленно поднялся с места. Детвора на площадке тут же оживилась. Рядом быстро надевал на голову шлем Костя.
– Так, будущий Харламов, - Андрей обернулся к пареньку.
– Тебе еще пять минут отдыха, и не спорь! Чтобы хорошо играть, отдыхать тоже нужно хорошо. По себе знаю, Настасья Игоревна может подтвердить.
С трудом сдержав смех, Настя утвердительно закивала. Фантазия услужливо нарисовала образ мальчишки, сладко по-тарановски посапывающего на лавке. Сердце мучительно сжалось. Было что-то в этой картинке, смешное, но горькое и желанное. Бросив на удаляющего мужчину задумчивый взгляд, она обернулась к Косте.
– Костя, а у тебя здорово получается играть, - о хоккейной форме все-таки следовало разузнать, но, боясь обидеть, Барская решила подойти издалека.
– Даже наш капитан в твоем возрасте наверняка играл хуже.
– Он начал играть в семь!
– возмутился мальчик, словно это была та самая информация, не знать которую стыдно.
– Вот как... Выходит, к его возрасту опыта у тебя будет больше. Клубу, за который ты будешь играть, очень повезет.
– Я буду играть за океаном, в НХЛ, - в голосе мальчишки звенела такая уверенность, что Настя не посмела усомниться. Похоже, тренер об упрямстве подопечного ничуть не преувеличивал.
– И за какую команду ты хотел бы играть там?
– За самую богатую, - без всякого смущения ответил маленький, но серьезный хоккеист и снова шморгнул носом.
– А если здесь заплатят больше?
– Я спрашивал у тренера, - тяжело вздохнул парнишка.
– Он сказал, что такого не бывает.
– Да, у вас честный тренер.
– Точно.
– И клуб хороший.
– Ага.
– Кость, - Барская внимательно осмотрела его старенький вязаный свитер.
– А почему ты форму не надел?
Во взгляде мальчишки промелькнула настороженность. Ответа не последовало.
– У вас ведь красивая форма, удобная, - Настя не оставляла надежды выяснить правду.
– Может, тебе размер не подошел? Ты только скажи, и сошьем еще, на вырост.
– А прежнюю сдавать надо будет?
– сморщив лоб, будто решал какую-то сложную задачу, уточнил юный хоккеист.
– Нет...
– в голову Насти прокралась смутная догадка.
– Оставь себе.
– Точно?
– радостно переспросил мальчишка.
– Да, можешь носить сейчас, а новую я тебе через пару недель привезу.
– Ой, здорово!
– от счастья он не мог усидеть на месте.
– Вот бабушка обрадуется. Спасибо большое.
– Не за что, - такая же счастливая улыбка озарила и Настино лицо.
– Если еще что-то понадобится, можешь смело мне говорить.
– Да нет, - мальчишка отмахнулся.
– Я все аккуратно ношу, но эта форма такая красивая...
– Значит, будет у тебя два красивых хоккейных комплекта, - заговорщицки подмигнула женщина.
– А теперь давай, беги на лед. Вижу, что не терпится.
– Ага! Ой... Ну, я пошел, - и, чуть не рухнув, засмотревшись на нее, сделал первый шаг.
Мальчишки и след простыл, а Настя все смотрела на место, где он недавно стоял, погруженная в свои мысли. Невольно припомнилось собственное сиротское детство. Такие же, как у этого Кости, гордость, упорство и никому другому не понятная одержимость быть лучшей. И пусть не из-за нищеты. Права на беззаботное детство эта одержимость лишала одинаково. Раз и навсегда превращая ребенка во взрослого.
***
Запоздалое интервью проходило в теплой, дружеской обстановке. То ли из-за детишек, то ли потому, что первый запал прошел, но журналисты больше не напоминали голодную свору. На троих игроков сыпались вполне невинные вопросы, и никто не вспоминал о досадных поражениях и ошибках. Подобное Настя видела впервые в своей карьере. Ей, официальному пресс-секретарю команды, нечего было добавить к словам спортсменов. Даже вопрос о ее взаимоотношениях с капитаном прозвучал без скандальной пошлости. Хитрец Таранов перевел все стрелки на Настю и с любопытством стал дожидаться ответа.