– Глотай, – велел он.

Глаза ее, и без того большие, округлились еще больше.

– Пиппа.

Она посмотрела на него так, словно он дал ей яду, громко проглотила и зашипела, прижав руку к горлу. Девчонка – она и есть девчонка. Но он не станет жалеть ее, нипочем не станет.

– Раз обрядилась в мужчину, то и веди себя как мужчина. – От гнева его акцент усилился.

– Боже милостивый. – Пиппа шумно втянула воздух через нос и вытерла рот рукой. – Ну и гадость! Как вообще это можно пить?

Она потянулась к двери, но он схватил ее за запястье.

– Ну нет. – Грегори направил ее неподатливую руку на колени. Выпрямленная спина и сощуренные глаза Пиппы были красноречивее всяких слов, но ему не было до этого никакого дела. – Ты выпьешь еще. – Его тон не допускал возражений. – Ты дрожишь.

Она наклонилась вперед, рот сжат в тонкую нитку, глаза сверкают гневом.

– Да я скорее умру, чем сделаю еще хоть глоток.

Грегори вплотную приблизил к ней свое лицо.

– Что вполне вероятно – если не выпьешь.

Они сверлили друг друга взглядами, и Грегори был рад, что она злится. Злость разгонит кровь по жилам почти так же хорошо, как это сделало бы виски.

– Что ж, ладно, – пробормотала Пиппа. – Если это будет означать, что ты оставишь меня в покое и я отправлюсь дальше своей дорогой.

Он постарался не показать своего явного торжества, когда она нетвердой рукой поднесла фляжку ко рту, глотнула и длинно выдохнула.

– Теперь доволен? – Пиппа поморщилась и сунула фляжку ему в руки.

– На здоровье. – Если Пиппа ждет дальнейших утешений, то от него она их не дождется. Разумеется, он безумно рад, что она быстро возвращается к жизни, но негодная девчонка не заслуживает того, чтобы знать это, если рушит все его планы. – Я непременно передам маркизу, что ты шлешь ему свои наивысшие комплименты. Он говорит, что это старинный рецепт Брейди, переданный нашему роду гномами.

– В таком случае. – Она жестом велела дать ей попробовать еще. – Я чувствую себя лучше. Мне кажется. – Пиппа вернула ему серебряную фляжку. – Благодаря твоему отцу. И гномам.

«Не тебе» – таков был подтекст.

Он заткнул фляжку пробкой и оставил ее на сиденье.

– Тебе надо переодеться.

– Не могу, – тут же возразила Пиппа. – Я сейчас выхожу.

– Только через мой труп.

Она раздраженно нахмурилась:

– Черт побери, Грегори! Сегодня я уже стукнула одного по голове. Не вынуждай меня делать то же самое с тобой.

– Ха. Как будто… – И тут до него дошел смысл ее слов. – Что ты сказала? – Она, должно быть, пошутила.

Пиппа отвела глаза.

– Это долгая история.

– И ты ее расскажешь. – Он уже строил планы мести тому, кто вынудил ее защищаться, а затем бежать. – Если ты пострадала…

Он убьет мерзавца. Вот так просто возьмет и убьет.

– Разумеется, я не пострадала, – презрительно отрезала она.

Несмотря на раскаленно-ледяной гнев, его восхитила и тронула ее показная бравада.

– Это кто-то, кого ты встретила в дороге? Или… это был Хоторн, да? Назови мне имя. Быстро.

– Хоторн, – сказала она. – Но…

Это было все равно что бросить спичку в сухую солому.

– Ах ты, паршивый…

– А Жаба – мистер Трикл – помогал ему. Они хотели выкрасть меня и вынудить выйти замуж за Хоторна.

Грегори рассвирепел. Проклятые ублюдки! С каким же удовольствием он будет хлестать этого поганца Хоторна, пока тот не убежит из Пламтри, поджав хвост. К несчастью, Трикла придется оставить в уравнении ради леди Хелен, но Грегори позаботится о том, чтобы сделать жизнь ублюдка невыносимой.