— Догнать фрицев можно, товарищ политрук. Но не хочется опять попадать в дурацкое положение.

— Ну и говори, чтобы и другие могли тебя понять.

— Вот дорога. Здесь мы, немцы впереди. — Асхат опустил на землю автомат, дулом повернул в сторону вершин, схватил камень, положил его слева, а второй расположил выше.

— Ты — как Чапаев с картошкой, — кольнул Махар.

— Погоди, Зангиев, — отмахнулся Карпов и присел на корточки.

Аргуданов тем временем продолжал увлеченно рассуждать:

— У немцев один путь. Им во что бы то ни стало нужно выйти к дороге. — Он подвинул верхний камень ближе к дулу автомата. — И войти в село. Но мы можем перекрыть им дорогу у хвойной поляны. При условии…

— Если река проходит слева от утеса, — догадался Махар.

— В реке сейчас воды не будет, — пояснил Асхат. — Она мелеет в эту пору. Пройти будет легко. Может, рискнем?

— Что же остается, — согласился Карпов. — У нас нет выбора. Веди, Аргуданов.

— Плохо, что нет карты, — сказал Асхат с сожалением и шагнул первым. — Для военных целей нужна карта. Без нее что можешь сделать!

За последние трое суток бойцы устали чертовски, выбились из сил. И сегодня никто еще не присел: бой начался ночью, а уже день, и все еще не имели отдыха и еды, да неизвестно, когда всему этому придет конец. О передышке никто не думал, сознавая, что прежде нужно перехватить немцев.

Несмотря на то что утес с седловиной, о котором шел разговор, огибала река, вернее, сухое русло ее, слева, именно с той стороны, которая, по разумению Асхата, устраивала бойцов, все-таки обогнать егерей, перекрыть им путь полностью не удалось — фашистов, казалось, вел опытный проводник, умело ориентирующийся в горной местности.

«Неужели немец, этот самый Карл Карстен, наобещал одно, а на деле ведет неприятеля к цели?» — осенила Асхата тревожная мысль. Верилось и не верилось ему, что среди фашистов отыскался хороший человек. Возможно ли такое? Так хотелось обмануться в своих сомнениях.

— Быстрей! Не отставать! — командовал Асхат, и его плотная фигура ловко перемещалась по скалам.

— Вон егеря! — первым обнаружил их Махар.

— Приготовиться к бою! Огонь!

Выстрелы гулко прозвучали в ущелье.

Неожиданно окрестные теснины огласились продолжительным зловещим гулом. Он нарастал, словно что-то грозно грохочущее двигалось в сторону бойцов.

Асхат Аргуданов навострил уши.

— Обвал! — поначалу определил он, но сам же усомнился: — Что-то тут не так. Неужели жители села обрушили на них камни? — Осенила его догадка.

— Молодец старик Мишо — это его работа! — одобрил Махар. — Теперь фашистам идти больше некуда.

— Рано радуешься. — Асхат не разделял восторга Зангиева и не скрывал этого. — Жарко будет всем. Хлынут на нас лавиной. А так бы мы их постепенно…

— Ну знаешь… — горячился Махар. — Тебе не угодишь!

— Хватит! — прервал его Асхат. — Займем поскорее засаду. Сейчас фрицы появятся.

Прерванный было ненадолго бой возобновился с новой силой. Егеря норовили прорваться сквозь засаду небольшими группами. Но тщетно, ущелье охранялось тщательно.

И тут случилось непредвиденное: со стороны непроходимых, казалось бы, скалистых грив появилась группа егерей. Как они преодолели их?

Карпов и Зангиев устремились им наперерез, чтобы не дать спуститься вниз.

— Товарищ политрук! Осторожно! — Махар обратил внимание Карпова на егеря, высунувшегося из-за скалы. Но Карпов не успел скрыться. Немец открыл огонь из автомата. Политрук схватился за замшелый угол каменного выступа, и его грузное тело стало сползать по гладкой поверхности валуна.

— Константин Степанович! — бросился к нему Зангиев.

Карпов лежал неподвижно, на груди выступила кровь. Махар вскрикнул:

— Ну, гады! Мерзавцы! Твари! Держитесь! — Он дал очередь в сторону гребня.

За скалой мелькнула тень. Махар прицелился и, как только егерь попытался переметнуться от одного выступа к другому, выстрелил. Егерь лег на скалу, будто спрятался за нею, потом не удержался, скатился по каменным порогам вниз.

— Зангиев, уходи. Их вон сколько…

Махар обернулся; веки Карпова дрогнули.

— Константин Степанович! — обрадовался Зангиев. — Товарищ политрук. Я думал, что вас убило.

— Оставаться здесь опасно, — говорил политрук глухим незнакомым голосом. — Иди к Асхату, сынок. Держись к нему поближе…