Амир написал три коротких строчки и передал мне листок.

— Бордель? — спросил я недоуменно, читая написанное. — Ты издеваешься?

— Бордель, — поморщился он. — Если это и бордель, то дорогой и изысканный, высшей пробы. Удивляюсь, как ты туда до сих пор не заглянул! — Он снова глянул на Лорену. — Можете пойти с ним. Вам там понравится.

— Спасибо, загляну обязательно, — уверила его она. — Сейчас мне хотелось бы перекусить. Давайте я помогу вам накрыть на стол.

Если бы я знал, что меня ждет этим вечером, то, скорее всего, вообще не возвращался бы домой. Хотя сложно было даже предположить, какую чертовщину мне готовит моя судьба — после всего, что со мной произошло, я был готов к чему угодно. А поэтому спокойно вернулся с работы, потрепал Графа, выпрашивавшего еду, наполнил его миску до краев кормом из только что открытого пакета и, приготовив себе кофе, разместился за письменным столом со стопкой тетрадей: в школе начался период контрольных, и теперь свободного времени у меня было еще меньше, чем раньше.

Мне казалось, что после визита к Анне и последующих приключений я даже думать не буду о сне, но по возвращении домой уснул буквально через секунду после того, как положил голову на подушку. В ту ночь я спал глубоко и без снов, а с утра посмотрел на часы и убедился, что проспал все на свете, так как пребывал в объятиях Морфея больше двенадцати часов. Следующей ночью повторилось то же самое. А потом действие крови Даны (ничем другим я это объяснить не мог) сошло на «нет», и бессонница вернулась. Я даже почувствовал некое подобие радости — хотя бы что-то в моей жизни вернулось в свое русло.

За тетрадями я просидел не больше часа, и меня отвлекло протяжное мяуканье Графа — именно так он обычно реагировал на чье-либо приближение к двери. И через минуту я на самом деле услышал негромкий стук. Поздними гостями оказались Винсент и Дана. На последней было длинное белое платье из эластичного материала, обтягивающее фигуру так, что она вполне могла появиться вообще без одежды — эффект был бы тот же. Винсент выбрал более скромный, но не менее странный для домашнего визита наряд: новенький, с иголочки, и явно дорогой белый смокинг. Я оглядел обоих и натянуто улыбнулся.

— У нас… праздник?

Дана ответила мне ослепительной улыбкой.

— Мы едем развлекаться! Одевайся. У тебя есть десять минут. Ладно, пятнадцать. Только поторопись, а то мы уедем без тебя.

— Нам нужно решить кое-какой вопрос касательно тебя и Анны, Эдуард, — заговорил Винсент. — Мы хотим, чтобы ты поехал с нами. Это не займет больше пары часов.

Я перевел взгляд в него на Дану и только сейчас заметил, что ее волосы, которые во время прошлой встречи едва достигали талии, теперь были намного длиннее — почти до колен. Она поймала мой взгляд и одобрительно кивнула.

— Да, да. Одевайся, мальчик. Мы тебя ждем.

— Твои волосы… — Я сопроводил свои слова жестом. — Они…

— О Боже, что с ними?!

Дана влетела в прихожую и остановилась перед зеркалом.

— Ничего, просто… они стали длиннее.

— Немудрено, идиот — во мне течет кровь вампиров. Мы и ногти стрижем раз в три дня. А тот, кто придумает средство, с помощью которого мы удалим волосы с тела навечно, будет посвящен в почетные члены Ордена. — Она махнула мне рукой. — Иди, иди. Пятнадцать минут, помнишь?

Я предложил сесть за руль, но на этот раз «порше» Винсента сменился маленьким и юрким «фольксвагеном» Даны, и мне отвели место на заднем сидении. Если бы я знал, как она водит машину, то настоял бы на том, чтобы поехать на моей. Даже в пробке на центральном шоссе, там, где водитель с трудом развивал скорость больше десяти километров в час, Дана умудрялась обгонять весь «мешающий» нам транспорт, причем делала это и справа, и слева. Пару раз я с трудом удерживался от того, чтобы закрыть лицо руками и тихо помолиться богу, спасающему от автокатастроф.

— Ведь правда, я хорошо вожу машину? — спросила у меня Дана, бросив взгляд в зеркало заднего вида.

— Что-то подсказывает мне, что твоему учителю по вождению это бы не понравилось, — осторожно заметил я.

— На протяжении пяти уроков этот странный тип пытался объяснить мне, почему нельзя ездить на красный свет. Знаешь, почему? Потому что я подвергаю опасности жизни пешеходов и других водителей! Скажи на милость! Если я спешу, то поеду на какой угодно свет, хоть на фиолетовый! А тот, кому взбрело в голову ехать со мной по дороге в этот момент, сам виноват. Пусть смотрит в оба. Зачем водителю глаза?