Учитывая все перечисленные угрозы, десница королевы Рейниры, старый лорд Корлис Веларион предложил государыне начать переговоры о мире. По его мнению, королеве надлежало дать прощение лордам Баратеону, Хайтауэру и Ланнистеру, коль скоро они преклонят колена, поклянутся в верности и предоставят Железному трону заложников. Королеву Алисенту и королеву Хелейну он предлагал поручить заботам Святой веры, дабы те могли провести остаток своих дней в молитвах и размышлениях. Дочь Хелейны, Джейхейру, можно было сделать собственной воспитанницей Морского Змея, а со временем обвенчать с принцем Эйгоном-младшим, и так воссоединить две ветви дома Таргариенов.

– А как быть с моими единокровными братьями? – молвила Рейнира, когда Морской Змей изложил ей сей замысел. – Со лжекоролем Эйгоном и убийцей родичей Эймондом? Мне их тоже простить – тех, кто захватил мой трон и убил моих сыновей?

– Пощадите их и сошлите на Стену, – отвечал лорд Корлис. – Пусть наденут черное и доживают свой век как братья Ночного Дозора, связанные священной присягой.

– Что клятвопреступникам до присяги? – вопрошала королева Рейнира. – Никакая присяга не помешала им отобрать у меня трон.

Принц Деймон поддерживал опасения государыни. Он настаивал, что даруя прощение мятежникам, можно лишь посеять семена новых восстаний.

– Война закончится, когда головы всех изменников будут выставлены над Королевскими воротами, и никак не раньше.

Эйгона II рано или поздно найдут « зарывшимся под каким-нибудь камнем», но сейчас можно и должно идти войной на Эймонда и Дейрона. И Ланнистеров, и Баратеонов должно истребить, а их земли и замки – пожаловать тем людям, кто выказал преданности поболее.

– Отдайте Штормовой Предел Ульфу Белому, а Утес Кастерли – Здоровяку Хью Молоту, – так предлагал принц… к ужасу Морского Змея.

– Половина лордов Вестероса восстанет против нас, если мы проявим подобную жестокость и истребим два столь древних и знатных дома, – заявил лорд Корлис.

Государыне пришлось выбирать между желаниями своего супруга и своего десницы. Рейнира решила держаться золотой середины. Она отправит послов в Штормовой Предел и Утес Кастерли, предлагая « честные условия» и королевское прощение… но лишь после того, как положит конец братьям узурпатора, что продолжают открытую войну против нее.

– Когда они будут мертвы, прочие преклонят колена. Убейте их драконов, дабы я могла водрузить их головы на стены Тронного зала. Пусть все грядущие годы люди взирают на них: так они узнают, какова истинная цена измены.

Разумеется, Королевская Гавань не могла пребывать без защиты. Рейнира оставалась в городе вместе с Сиракс, как и ее сыновья Эйгон и Джоффри, которых нельзя было подвергать опасности. Джоффри, хотя ему еще не сравнялось тринадцати, жаждал показать себя в битве. Однако ему сказали, что Тираксес нужен его матушке, дабы удержать Красный замок в случае нападения, и мальчик торжественно поклялся исполнить сие. Аддам Веларион, наследник Морского Змея, также останется в городе вместе с Морским Дымом. Трех драконов вполне достаточно для обороны Королевской Гавани; прочие отправятся в бой.

Сам принц Деймон собирался отправиться на Трезубец на Караксесе вместе с юной Крапивой и Овцекрадом, дабы найти Вхагар и принца Эймонда и покончить с обоими. Ульфу Белому и Здоровяку Хью Молоту предстояло лететь в Тамблтон – последнюю крепость, сохраняющую верность королеве, стоявшую между войсками лорда Хайтауэра и столицей, примерно в пятидесяти лигах к юго-западу от Королевской Гавани. Им надлежало оказать помощь в обороне города и его замка, а также уничтожить принца Дейрона и Тессарион.

Принц Деймон Таргариен и маленькая смуглая девушка, прозванная Крапивой, долго и безуспешно охотились за Эймондом Одноглазым. Они воспользовались приглашением лорда Манфрида Мутона, который пребывал в постоянном ужасе от возможности нападения Вхагар на его город. Так Девичий Пруд стал пристанищем драконов и их всадников. Но принц Эймонд наносил удары в Каменной Голове у подножия Лунных гор, в Сладких Ивах на Зеленом Зубце и Саллидэнсе на Красном Зубце; он обратил в золу Стрелометный Мост, спалил Старую Переправу и Стариковскую Мельницу, разрушил септрий Матери в Бечестере, всегда исчезая в небе до того, как появятся преследователи. Вхагар никогда не задерживалась надолго, а уцелевшие часто не могли сойтись во мнении, в какую сторону она улетела.

Каждый день на рассвете Караксес и Овцекрад вылетали из Девичьего Пруда, поднимались высоко в небо и описывали над Речными Землями все расширяющиеся круги, надеясь заметить внизу Вхагар… но лишь дабы воротиться ни с чем на закате. Лорд Мутон настолько осмелел, что предложил драконьим всадникам разделиться, дабы при поисках покрывать вдвое более пространства. Принц Деймон ответил отказом. Он напомнил лорду, что Вхагар – последняя из трех драконов, что привели в Вестерос Эйгон Завоеватель и его сестры. Хотя она и стала медлительнее, нежели столетие назад, но выросла почти до размеров Черного Ужаса тех давних времен. Ее пламя ныне было столь жарким, что плавило камень, и ни Караксес, ни Овцекрад не сравнились бы со старой драконицей в свирепости. Только оба дракона вместе могли надеяться выстоять против нее. И принц продолжал держать девицу Крапиву при себе и днем и ночью, как в небесах, так и в замке.