– Прости, – спохватился Билл. – Из головы вылетело.

– То-то и оно, – сказал Деннис. – Ты перед каждым будешь извиняться? – Он испытующе посмотрел на Билла. – Нет ли здесь следов той фигни – «До смерти»?

Билл отвел глаза.

– В точку, да?

– Я просто хочу написать хоть что-нибудь о реальной действительности. А в реальной действительности такая чета, как Барбара и Джим, не обошлась бы без посторонней помощи.

Деннис вздохнул. Хотя ему нравилось работать с талантливыми, мыслящими людьми, иногда он сожалел, что нельзя добиться тех же результатов с непритязательными поденщиками.

– Но они выстоят? – после паузы спросил Деннис. – Этот брак мне еще понадобится.

– До конца сезона, так и быть, выстоят, – заверил Билл, – а дальше будем разбираться.

Нэнси Лоусон, которую Деннис пригласил на роль Маргариты, могла похвастать аристократическим происхождением – не в пример им самим и всем их знакомым. Семья у нее оказалась еще более респектабельной, чем у Эдит, которая прежде удерживала пальму первенства: если отец Эдит работал врачом, то отец Нэнси был потомком знатного рода и владел фамильным замком где-то в Нортумберленде. Нэнси училась в элитной частной школе, пока оттуда не вылетела – по ее словам, за курение во время секса. Эту фразу она явно вворачивала не впервые, но шутка все еще производила должный эффект: все рассмеялись, а Тони заметил, что Клайв принялся теребить пачку сигарет. Впрочем, прежде чем предложить Нэнси закурить, он пару минут выждал, понадеявшись, что Софи не проведет соответствующих параллелей. (Надежда оказалась напрасной.)

Если Софи принадлежала к породе сексапильных красоток с обложки – ноги от ушей, пышная грудь, белокурые локоны, – то Нэнси, которая была лет на десять старше, таила в себе нечто темное и опасное. Ко всему прочему она располагала экстравагантной коллекцией двусмысленных афоризмов в духе советов из справочника по этикету, как то: «Джентльмен всегда позволяет даме первой воспользоваться полотенчиком». Или: «Дама никогда не подает джентльмену резинку руками». В реальной жизни из нее вряд ли вышел бы квалифицированный консультант по вопросам брака и семьи – разве что по весьма специфическим вопросам. При всем том она оказалась великолепной комической актрисой – Деннис приметил ее в фарсах Брайана Рикса {70} . Когда она по просьбе режиссеров застегнула парочку пуговиц и собрала в кичку роскошную гриву волнистых темных волос, ей удалось добиться необходимой солидности образа. Съемочная группа пришла в восторг от ее аристократического выговора. Тони и Билл провели кое-какие изыскания (до чего обычно не снисходили) и выяснили, что в Совет по вопросам брака и семьи идут работать преимущественно жены епископов, хирургов или крупных промышленников – скучающие выпускницы дорогих частных школ, и Маргарита, скорее всего, после работы должна была возвращаться в аккуратный домик где-нибудь в Хэмпстеде или Примроуз-Хилле {71} . Нэнси же была сделана из совершенно другого теста. Глядя на нее, можно было, в принципе, допустить, что некогда она состояла в браке с промышленным магнатом, но если так, то ее замужество, по всей видимости, закончилось через пару недель после свадьбы – либо разводом, либо (что вероятнее) убийством мужа.

Когда Тони и Билл обнаружили, какой находкой оказалась Нэнси, они тут же переработали сценарий. В первоначальной версии пятнадцать минут уходило на выяснение отношений между Барбарой и Джимом, и только после этого они отправлялись на прием к Маргарите. Иными словами, на протяжении первой половины эпизода супруги ругались, скандалили – и только потом решали, что им все же необходима помощь со стороны. Все эти сопли и вопли были нещадно вырезаны, и эпизод теперь начинался в середине семейной драмы (которая, решили сценаристы, тянулась уже не один месяц), чтобы пара как можно скорее оказалась на приеме у Нэнси.

Во время записи Нэнси сорвала шквал аплодисментов. Конечно, большое значение имел эффект неожиданности: никто не рассчитывал увидеть такую яркую героиню. Однако взаимодействие между персонажами словно вдохнуло новую жизнь и в сериал, и в самих исполнителей, а сюжетный ход привлек внимание прессы. «Насколько мы помним, ни в одном комедийном сериале прежде не рассматривалась проблематика семейного кризиса, – писала „Таймс“. – А учитывая ошеломительный рост числа разводов с начала нынешнего десятилетия, создатели „Барбары (и Джима)“ проявили немалую смелость, подняв столь злободневную тему, и при этом сохранили присущее сериалу очарование и остроумие. Добиться такого результата нелегко».

Тони наделся, что Маргарита будет полезна и его собственной семье – как-никак, в ней крылся источник семейного благосостояния. Впрочем, будь Маргарита хоть лучшим консультантом в мире, даже она вряд ли смогла бы помочь с Нэнси.

Очень скоро Клайв пришел к выводу, что помолвка то и дело мешает ему заниматься приятными делами. Вот она, разница между наличием и отсутствием невесты. Любопытно, что заниматься неприятными делами ему, по сути, не требовалось. Софи не вела приготовлений к свадьбе, не знакомила его с друзьями и родней. Всех ее друзей он и так знал, а родственников она избегала. Больше всего лимитировало Клайва именно отсутствие неприятных обязанностей. Глупо, в самом деле: попытайся он объяснить это Софи, она бы посочувствовала ему и дала практические советы – без наивности и без осуждения. Но вместе с тем она бы отметила у него определенную неподготовленность к семейной жизни, а возможно, и предложила бы отменить помолвку. В некотором смысле это было бы разумным решением. Хотя считаться женихом Софи ему нравилось. Окружающие стали относиться к нему лучше. В результате его несанкционированные контакты свелись к минимуму. По большому счету, он стал моногамной личностью.

А Нэнси, его новая коллега, оказалась личностью совершенно иного рода: недвусмысленной и готовой на все. Он понимал, что сам ответствен за свои поступки, но вина целиком и полностью лежала на ней: зачем она пускалась во все тяжкие, чтобы его соблазнить? Зачем отпускала в его присутствии скабрезные шуточки? (Понятное дело, в присутствии других она тоже не молчала, но Клайв все время чувствовал, что ее шуточки адресованы только ему.) Зачем постоянно упоминала о знакомстве с нетрадиционными видами секса?

Впервые он переспал с женщиной, призванной спасти его вымышленный брак с героиней, которую играла его реальная невеста, исключительно для того, чтобы выиграть спор с самим собой: у него были сильные подозрения, что Нэнси – просто болтунья и, вполне возможно, фригидная, если не девственница. К несчастью, он ошибался по всем статьям. Никакой пустой болтовни не было; Нэнси оказалась не фригидной, а огненно-страстной; если она до той поры и хранила девственность, то не проявила ни малейших признаков нервозности или стыдливости, которые, как показывал опыт Клайва, часто сопровождают первую ночь любви. Да и где это видано, чтобы невинная девушка сама громко и настойчиво требовала… Ладно, не важно. Если коротко – искушение, которому подвергла его Нэнси, было столь велико, что для борьбы с ним требовались недюжинная стойкость и героизм, которыми он, по собственному убеждению, не обладал. Ее ненасытность, злоупотребление алкоголем и таблетками, пугающая манера сыпать известными именами – все это, конечно, оказалось неприятным сюрпризом; к тому же Клайв пару раз усомнился в ее вменяемости и уже опасался, как бы она не начала распускать язык. Но на любой неприятный сюрприз можно закрыть глаза, если только знать, что на следующей странице тебя ждет сюрприз приятный.