Во дворе, прислонившись к колесу бронетранспортера, на спинке от кресла мирно дремал дневальный. Тарас некоторое время смотрел на него, размышляя, будить парня или нет. Он должен был устроить разгильдяю нагоняй. Ведь в его руках не только автомат, но и жизнь людей, отдыхавших сейчас. С другой стороны, Супруненко будет легче в случае чего уйти незамеченным. Некоторое время в нем боролись два противоположных мнения.

«А ведь я офицер, – неожиданно подумал он. – Мне отвечать за жизни этих солдат и сержантов. Ни они, ни их матери не виноваты в том, что устроили фашисты на этой земле».

Тарас решительно подошел к солдату и ткнул носком ботинка в щиколотку. Рядовой Коркин вскочил так резво, словно под ним сработала мощная пружина, и толкнул ротного автоматом в грудь.

– Фу! – Солдат пришел в себя, огляделся и уставился полными ужаса глазами на своего командира. – Виноват…

Супруненко мысленно отругал себя за легкомыслие. Солдат с оружием спросонья мог открыть стрельбу почем зря. Случалось, что офицеры погибали при проверке караулов и в мирное время.

– Знаю, что виноват. – Размышляя, где умыться, Тарас огляделся. – Как ночь прошла?

– Нормально. Если не считать, что «шахтеры» перепились и подрались.

Так солдаты называли боевиков из батальона «Шахтерск», которые должны были обеспечивать общественный порядок на зачищенных территориях, контролировать блокпосты и оборот оружия. На самом же деле все получалось с точностью до наоборот. Днем эти бравые парни наводили ужас на местных жителей. Они ставили людей на колени, грабили, насиловали, убивали. Практически все спиртное экспроприировалось и выпивалось, после чего вспыхивали ссоры, иногда заканчивающиеся стрельбой.

В отличие от регулярных частей эти отморозки, финансируемые олигархами, не бедствовали, были сыты, обуты, вовремя получали деньги. Тарас видел среди них поляков и румын, английская речь и вовсе перестала его удивлять.

Командир роты ополоснул лицо затхлой водой из бочки, стоявшей у сарая, и вышел на улицу с намерением проверить остальных дневальных и караул. Он направился к блокпосту и увидел, как на улицу вкатились два бронетранспортера и «Хаммер». Супруненко инстинктивно шмыгнул за забор и присел. Небольшая колонна проехала еще немного и встала как раз напротив Тараса. С первого транспортера кто-то спрыгнул и прошел к «Хаммеру», дверца которого открылась.

– Куда теперь? – спросил человек, подошедший к автомобилю.

– Надо искать командира «шахтеров». Пусть он подберет место, где мы пока разместимся.

«Что еще за артисты? – подумал Тарас. – Неужели на передовую, как в Отечественную войну, стали приезжать знаменитости? Интересно, кто это решился спеть под канонаду? Все толковые исполнители в России».

Он уже хотел было выйти из своего укрытия, но следующая фраза подействовала на него словно удар.

– Федор Степанович, между прочим, Супруненко тоже находится сейчас в этой деревне.

Тарас весь превратился вслух. Может, рядом служит однофамилец? Но человек, которого назвали Федором Степановичем, утвердил его во мнении, что речь идет именно о нем.

– Его с самого прибытия контролирует наш сотрудник. Матюшонок, кажется, фамилия…

«Вот те на! И что же это все значит? А то, что тебе заранее уготована какая-то роль в хитром спектакле. Да и других артистов тоже уже привезли сюда».

Разрывы удалялись куда-то в сторону центра города. Ополченцы и Булат перебежали дорогу, за которой начинался парк.

– Помогите! – услышали они слабеющий крик, как по команде встали и посмотрели туда, откуда доносился этот призыв.

Между молодых елей на земле лежал мужчина. Его грязное лицо искажала боль. Чуть в стороне, ближе к обочине, дымилась воронка.

– Колян! – с тревогой в голосе позвал седой ополченец. – Давай к раненому, мы вдвоем справимся.

– Тогда этого здесь оставьте. – Колян показал взглядом на Кирилла.

– С нами пойдет, – принял решение старший и устремился в глубину парка.

Вскоре деревья стали реже, и Булат увидел старую водонапорную башню. Кирпич местами был покрыт выбоинами от осколков и пуль. Бойцы пошли медленнее. Седой дядька направил автомат на оконце, расположенное в самом верху, и выстрелил. Вниз посыпались остатки стекла.

– Нет его уже здесь, – вслушиваясь в звуки далеких разрывов, проговорил Кирилл. – Давайте осмотрим внутри.

– Иди первым, коли ты такой смелый, – раздался сзади голос шустрого мальца.