Но академик Журавлев завелся:

— Успокойся? К черту! Я не собираюсь жить с женщиной, которая столько лет обманывала меня! И в чем? В самом святом!

Галина Павловна бросила на мужа пренебрежительный взгляд:

— А куда ты, Женя, денешься? Ты всегда был слабаком, жаль, по молодости не поняла этого. Да и я никуда не денусь. Упустила свой шанс в свое время, теперь уже ничего не изменить. Мы, Женечка, обречены быть вместе до могилы. Возраст. Так что остепенись и живи, как жил. Тебя же все устраивало. Но Елене погубить себя я не дам. Мамаева здесь и духа не будет!

Журавлев, стараясь скрыть вдруг выступившие слезы, хрипло произнес:

— Какая же ты дрянь, Галина! — И ушел к себе в кабинет.

Галина Павловна проводила взглядом мужа:

— Иди, иди, академик честный!

Вновь раздалась трель вызова телефона.

Галина Павловна взглянула на дочь:

— Опять, наверное, Мамаев! Если выпил, покоя не даст.

Она сняла трубку, но услышала молодой женский голос:

— Добрый день, Лену можно?

Галина Павловна взглянула на дочь, закрыв микрофон ладонью:

— Тебя девушка спрашивает.

— Это, наверное, моя подруга звонит, однокурсница, — воскликнула Елена. — Я вчера звонила ей, и мы договорились встретиться. — Она взяла трубку и спросила: — Надя?

— Да! Звоню, как и обещала. В общем, я свободна сегодня после шести. Тогда же можем встретиться.

— Где?

— Давай в ресторане «У причала»? Там мой знакомый работает! Он и столик организует!

— Но в ресторане дорого, Надя, а я сейчас почти без денег!

— Об этом не думай! Сама была в твоем положении, знаю, что такое уйти от мужа. Короче, ты согласна?

— Да, но…

Подруга не дала договорить бывшей однокурснице:

— Тогда в семь часов к твоему подъезду подъедет белый «Форд». За рулем будет Валера. Подойдешь к нему, назовешь себя, и он доставит тебя прямиком к ресторану. Я буду ждать у входа! Только предков предупреди, что вернешься поздно, чтобы не волновались.

— А почему поздно?

— Потому что до закрытия тебя оттуда силой не вытащишь. Кабак престижный, мужики солидные, богатые, артисты, что на эстраде светятся. Ну пока, жду!

Галина Павловна, слышавшая разговор подруг, спросила:

— Но в чем ты пойдешь в ресторан? У тебя же приличного платья нет, не говоря уже о драгоценностях.

Елена задумалась:

— Да, мама, с этим проблема!

Мать улыбнулась:

— Ничего, платье мы купим.

— На что?

— Отец на машину деньги собирает! У него и возьмем!

— Так он не даст, особенно после того, как ты его обидела.

— А мы его и спрашивать не будем. Деньги в стенке, в шкатулке. Кстати, там же украшения еще моей покойной бабушки лежат.

Галина Павловна прошла к мебельной стенке. Достала шкатулку. От золота и камней Елена пришла в восторг:

— Я и не знала, что дома хранится такая прелесть, почему ты раньше мне о драгоценностях ничего не говорила?

— Чтобы в них перед своим офицеришкой красоваться? Настало время — сказала.

Мать достала и деньги — три тысячи долларов:

— Этого тебе хватит и на платье приличное, и на туфли, и на белье нижнее.

— Ну, о чем ты, мама?

— О жизни, дочь, о твоей новой, надеюсь, настоящей. А в ней все должно быть достойно тебя. И одежда, и нижнее белье! Иди в магазин! Тебе потребуется немало времени, чтобы купить то, что надо!

— Со мной не поедешь?

— Зачем? Вкус у тебя хороший. А я с отцом помирюсь.

В 19.00, уже в дорогом наряде, с новенькой сумочкой в руках, Елена вышла из подъезда. Напротив уже стоял белый «Форд», возле которого курил парень в джинсовом костюме. Жена Мамаева подошла к нему:

— Добрый вечер, вы — Валера?

— Да! Прошу в машину! Надя ждет вас!

Елена села в салон, и иномарка отъехала от дома под любопытными и удивленными взглядами соседок, занявших в это время свои излюбленные места у подъезда на скамейках.

Валерий быстро доставил Елену к престижному ресторану.

Молодая женщина вышла из автомобиля и тут же увидела Надежду, спешившую к ней. Одежда однокурсницы выглядела куда скромнее нарядов Мамаевой, на что подруга не обратила никакого внимания.

— Ленка! Как я рада снова видеть тебя!

— Я тоже!

— Ну что, пойдем, отметим встречу?

Елена указала на крепких, в строгих костюмах, парней, стоявших у входа:

— А эти пропустят нас?

— Куда ж они денутся? Но надо сделать звонок.