Макаров закурил очередную сигарету:

— Ты прав, терять мне нечего, но я никогда не говорил, что не дорожу жизнью. И не хуже тебя понимаю, что сейчас продолжать разборки нельзя. А посему не собираюсь кого-то искать, с кого-то спрашивать. Я хочу бабу. Я хочу отдохнуть. Понял, Фома неверующий? Чего вылупился. Я не шучу. И потом, я прекрасно помню, что грозит моей дочери, матери и тем солдатам, что остались в Кандаре, если проколюсь и не сделаю того, что надо Черепу. Так что не загоняйся. Лежи на диване и смотри телевизор, а я поеду к проституткам.

Моллаев спросил:

— И что, сутенеры ведут к блядям каждого, кто к ним обратится?

— Нет, конечно! Они неглупые ребята. С незнакомцем и разговаривать не будут. Прикинутся дурочками, какие, мол, проститутки, крышу, дядя, снесло? Отдыхаем мы. Вот каков их ответ незнакомцу.

— А тебя они что, знают?

— Один знает. Случайно познакомились. По пьянке. Он не в курсе, кто я, но в курсе, что со мной можно иметь дело. Это долгая история. Будет время, расскажу. Сейчас мне надо привести себя в порядок. А ты, как уйду, чтобы тебя потом во все дыры не трахнули, свяжись с Черепом и доложи, куда и зачем я ушел, несмотря на все твои попытки удержать меня!

— Трахнуть бы тебя самого!

— Попробуй, если жить надоело!

Моллаев бросил тряпку, которой вытирал стол, в мойку:

— Иди, капитан! Шайтан с тобой! Но учти, если обманул, если подставишь…

— Вахид? Ты решил мне грозить?

— Не грозить, а предупредить!

— Да я уже предупрежденный! И не волнуйся! Я тебя не сдам и не подставлю. Отработаю свое сполна. Как и обещал. А слово свое всегда держу!

Моллаев махнул рукой:

— Ладно, проваливай! Кто бы мне бабу привел! А то скоро сам себя начну трахать. Раньше Армен подгонял девочек. Сейчас в кабак не сунешься!

— Так ты весь сыр-бор поднял из-за зависти? Из-за того, что я могу пойти к бабам, а ты нет?

— Да отвали ты, капитан!

— Ничего. Еще наверстаешь свое!

— Наверстаю! Ух и наверстаю!

— Вот и я о том же!

— Ты телефон не отключай!

— Само собой!

— Иди! Мне еще прибраться на кухне надо!

Приведя себя в порядок, бросив в борсетку средства для снятия и накладки грима, ровно в 20.00 Макаров вывел машину на трассу. Проехал до первой стоянки на территории бывшего автопредприятия, превращенного в ремзону для грузовых автомобилей. Оплатил место до утра, прошел к остановке автобуса. Здесь стояли машины таксистов-частников. Макаров подошел к ним:

— Добрый вечер, мужики!

Водители ответили:

— Добрый!

— Привет!

— Здравствуй!

Капитан спросил:

— Кто у вас свободен?

Ответил мужчина лет пятидесяти:

— Мы все свободны. А кто осужден, тот в «зоне» или в бегах. Куда ехать-то?

— На Пушкина!

Мужчина обернулся:

— Василь! Твоя очередь, поедешь на Пушкина?

— Поеду!

Мужчина указал на серебристую «десятку»:

— Вон моя тачка!

Макаров сел в «десятку».

Водитель спросил:

— Куда на Пушкина?

— Я покажу, где остановиться!

— Лады. За проезд сотка! Устроит такса?

— Устроит! Поехали!

Проезжая по нужной улице, Макаров сказал водителю:

— Здесь останови.

— Хозяин-барин! Пожалуйста!

Серебристая «десятка» остановилась.

Капитан расплатился, вышел из салона. Машина развернулась и ушла в сторону вокзала.

Макаров посмотрел на часы: 20.50. Галина должна уже быть дома. Он прошел ко второму корпусу. Вон на первом этаже правой стороны левого подъезда ее окна. И на кухне горел свет, так как на улице было уже сумрачно. Если горит свет, то Галя дома. Макаров улыбнулся про себя: «Гениальное умозаключение, ничего не скажешь».

Он вошел в подъезд и хотел было подняться на лестничную площадку, как вспомнил:

— Черт! Усы и борода.

Они делают его неузнаваемым. И только напугают Галю.

Поднявшись к окну между первым и вторым этажом, Макаров достал из борсетки флакон. Тампоном намочил усы и бороду. Почувствовал, как они отклеиваются. Сдернул их. Протер носовым платком лицо. Теперь без грима он чувствовал себя не совсем уверенно. Так, будто с него сняли часть одежды. Положив бороду, усы и флакон в борсетку, капитан закурил. Он видел дверь квартиры № 3, знал, что за ней находится человек, которого он полюбил и которого сильно хочет видеть. Но не находил сил спуститься вниз. Если бы он просто, как раньше, вернулся в Часть после выполнения боевой задачи! Но он возвращается из небытия, недавно похороненный и вдруг воскресший. Более того, он возвращается террористом, убившим таких «невинных», «достойных» людей. А это совсем другое. Капитан услышал голоса за окном. По двору прошла приличная толпа молодых парней. Прав был таксист, что подвозил его сюда первый раз. Район неспокойный. Нарвись обыватель на эту шайку, и дело может кончиться плачевно. Но какое ему дело до этой стаи? Ему надо идти к Галине. А он все стоит, прикурив вторую сигарету. Так не пойдет, не торчать же в подъезде всю ночь. Время полдесятого. Уставшая за день женщина вполне может лечь спать. И тогда он напугает ее еще больше. Мозг пробила мысль: а вдруг она не одна? Почему нет? Черт, этим мужчиной может оказаться офицер полка. И он узнает его. Придется возвращать грим на место. Так, чтобы можно было быстро снять. Закрепив усы и бороду, капитан спустился к квартире. Волнение охватило боевого офицера. С трудом и на время он сумел подавить его. Нажал на кнопку звонка. И услышал в прихожей такой знакомый, приятный и немного настороженный голос:

— Кто там?

Женщина смотрела в глазок, это было заметно, но не узнала пришедшего, с бородой и усами:

— Откройте, пожалуйста, меня просил к вам зайти капитан Макаров.

— Кто? Макаров? Но он же…

— Он не погиб. Но если вы в квартире не одна и если считаете, что представляю для вас угрозу, то я… уйду!

Узнает она его голос? Хотя вряд ли, он, как мог, пытался изменить его. Но ошибся.

Дверь распахнулась.

Галина, сложив руки на груди, широко раскрытыми от изумления глазами смотрела на него.