Капитан ответил Тимохину:

— Мы можем встретиться.

— Назовите адрес встречи!

Капитан назвал адрес Галины.

Тимохин спросил:

— Кроме нас на квартире будет еще кто-нибудь?

— Хозяйка… женщина, которую…

— Я понял, не продолжайте. Вы находитесь в городе под контролем?

— Да, но под пассивным.

— Вас контролирует человек, объявленный в розыск?

— Да! Скажите, нас не могут прослушивать?

— Нет! Канал заблокирован. Кто этот Назаров?

— Вахид Моллаев!

— Ясно! Пока достаточно, об остальном поговорим завтра. Уверены, что сможете прийти на встречу?

— Да, она нужна мне гораздо больше, чем вам.

— Как сказать! Хорошо, Дмитрий Сергеевич, до завтра!

— До завтра, товарищ подполковник, или я должен называть вас «гражданин подполковник»?

— Неумный вопрос. До свидания!

— До свидания!

Макаров отключил телефон.

Галина и Валерий одновременно спросили:

— Кто с тобой разговаривал?

— Начальник, судя по всему, капитана Шепеля!

Дмитрий резко выдохнул воздух:

— Ну слава богу. Есть контакт. Теперь все пойдет так, как надо.

Галя спросила:

— А тебя не арестуют завтра?

Макаров пожал плечами:

— Не знаю! Вряд ли. Если арестуют и предадут суду, то позже. Думаю, что спецслужбы попытаются использовать меня против Гурадзе, тем более что я сам на это напрашиваюсь. Хотя это может и насторожить того же подполковника. Но в антитерроре работают ребята серьезные. Они быстро вычислят, что у меня на уме.

Галина тихо произнесла:

— А потом все-таки тебя будут судить?

— Скорей всего, да, если… если, но об этом говорить рано. Короче, поживем — увидим.

Макаров встал, обратился к Игнатову:

— Спасибо тебе, Валера, я никогда не сомневался в тебе. Уверен, о нашей встрече не узнает никто.

— А вот этого мог бы и не говорить. Как можешь не напоминать, что мне пора сваливать. Я сам во все прекрасно въезжаю. Скажу одно: потребуется поддержка, только шепни. И тому, кто приедет, скажи. У тебя здесь есть напарник, готовый пойти с тобой куда угодно.

— Спасибо, Валер.

Игнатов повернулся к Вологодиной:

— Жить бы вам вместе, Галя. Димка — кремень. Да и ты… в общем, вы поняли.

Женщина вздохнула:

— Теперь все в руках Господа!

— Да нет, теперь все в руках Димки и офицеров спецслужбы. Они если захотят, то вытащат любого. Вырвут из карающей руки закона. Своих спецназ не сдает! А Димка свой! Но ладно, заболтался я. Налей-ка, Галь, на посошок, да пойду я.

Выпив еще сто граммов, Игнатов ушел.

Проводив его, Макаров с Галиной обнялись в прихожей. Их губы слились в жарком, страстном поцелуе. Затем, закрывшись в комнате, они с жадностью отдались любви. И все остальное до утра для них перестало существовать.

Проснулись Дмитрий и Галина в шесть утра, выгадав на сон всего два часа этой первой их, полной наслаждения и любви, ночи.

Галя потянулась, проговорила:

— Знаешь, Дим, этой ночью я впервые почувствовала себя женщиной, узнала, что такое настоящая близость с мужчиной, близость, во время которой забываешь обо всем на свете. Мне было так хорошо, не представляла, что такое может быть. А ведь я была замужем.

— Мне тоже было очень хорошо с тобой.

— Жаль, что все кончилось.

— На сегодня! А вот потом… но не будем о грустном.

— Пора вставать!

— Да!

— Ты можешь еще полежать, пока я приготовлю завтрак.

— Не привык я валяться в постели. Пойду душ приму. А завтрак готовь для себя. Я выпью кофе и уйду! Иначе мой подельник нервничать будет. Наделает еще глупостей, хотя вроде он подготовлен достаточно профессионально. Так что, раз, два, три… встаем!

Выпив чашку кофе, Макаров достал из борсетки 3000 долларов, бросил на стол:

— Это тебе.

— Ты хочешь обидеть меня?

— Чем?

— Даешь деньги после того, как провел со мной ночь. Как проститутке.

— Ты что, Галя? И как у тебя только язык повернулся сказать такое? Ты для меня стала таким же близким человеком, как мама и дочь. Я знаю, как тяжело тебе жить на зарплату медсестры. Мне же деньги не нужны. Я даю их тебе как муж, понимаешь? А ты что говоришь?

Галина прижалась к Макарову:

— Извини меня, Дим, но лучше забери деньги. Я и без них обойдусь, а тебе они могут пригодиться.