Опять устроилась спиной у меня на груди и пожаловалась:

– Сколько спим в одной постели, а сказал только сейчас.

Да? А мне казалось, что все уши прожужжал...

– Иришь, а чего ты хочешь добиться в жизни?

Взяла бокал - я в спешке прихватил низкие пузатые для коньяка - полюбовалась на просвет, как сверкают-лопаются пузырьки в лунных лучиках, легонько стукнула по поднесенному ближе моему снифтеру* и маленькими глотками выпила шампанское. Дождалась, пока я тоже не торопясь опустошу хрусталь, и припала к моим губам.

– Я хочу всегда быть с тобой, - высказалась после поцелуя.

– Как это ни странно, но наши желания в этом совпадают, - улыбнулся в ответ. То, что мы когда-нибудь узаконим наши отношения, уже как-то уложилось в моей голове и совершенно не вызывало отрицательных эмоций. Скорее - наоборот.

– Ириш, я о профессии спрашивал.

– Все равно. Знаешь, хотя на каждом углу кричат про равноправие... Вранье. Каждой девчонке на самом деле хочется найти своего принца и спрятаться за его широкой спиной.

Я опять балдею от долгого-долгого поцелуя.

– Я своего нашла, - довольно заявила, отдышавшись.
– Есть такая теория, в интернете наткнулась, что мужики - это прогрессивное начало в человеке. Природа все новое пробует на вас.

– А женщины?

– А мы зато - носительницы генофонда, - довольно показала свой длинный язычок, - вот. И еще рожаем...

– Рано нам, - решительно заявил я. Вот только еще одной беременной мне сейчас и не хватает. Хотя, лет этак через...

– Конечно рано, - тут же согласилась, - если вдруг, - не закончила предложение.
– А потом папка узнает...

– Забудь, ничего он тебе не сделает, - я давно уже понял, что никуда осенью свою Иринку не отпущу, - Ты теперь - только моя! Но нам пока действительно рано.

– Угу, - согласно кивнула, - тетя Валя уже говорила со мной об этом. Сказала, что перед отъездом свозит в клинику к своему врачу в Ницце. Там все сделают, как надо.

– Перед Валенсией?
– уточнил я.

– Нет раньше, - отрицательно покачала головой, - она же через четыре дня в Петербург улетает. Что-то семейное. Ее сестра, кажется, второго ребенка вот-вот родить должна.

Странно, мне ни Вадим, ни Валентина пока ничего не говорили. Хотя ее понять можно. Своих детей нет, и не предвидится, а малыша понянчить хочется. Настеньку, конечно, очень любит, но... натура свое требует. Пытается на новорожденной племяшке природу обмануть? Кто же теперь будет моим врачом на гонках? Фигура то обязательная, в контракте прописана.

Дотянулся до корзинки и, вытащив из пакета большую гроздь с крупными виноградинами, стал по одной скармливать Ирине.

– А, все-таки, кем по специальности ты хочешь стать?
– то, что девушке надо обязательно получить высшее образование обсуждению не подлежало.
– Ну ведь не только же "Киндер, Кирхен енд Кюххен"** у тебя здесь?
– ласково постучал пальцем по Иришкиному лбу.

Переспрашивать она не стала. Значит, уже слышала эти слова и значение понимает.

– Точно не знаю. Сначала, когда маленькая была, мечтала быть супер-моделью. У меня ведь все данные, - внимательно посмотрела, убедилась, что против последнего утверждения ничего не имею, и продолжила: - Потом, ну когда узнала про секс, и что они должны всем "давать", - еще раз убедилась, что не смеюсь, - резко передумала. Очень хотела стать журналистом - интересно ведь, и люди все время разные, и новые места повидать, а у меня за сочинения на любые темы в лицее всегда ведь только одни пятерки. Но теперь... Корреспондент - это ведь командировки, а я с тобой всегда быть хочу...
– и зарылась лицом у меня на груди.

Аккуратно поднял ее голову, уже прикидывая варианты решения вопроса, поочередно поцеловал влажные глаза и торжественно заявил:

– Никаких проблем! Принимаю тебя на должность пресс-атташе. Будешь совмещать приятное с полезным.

Неверяще-удивленно посмотрела:

– Ты серьезно?

– А почему нет? Хочешь? Завтра же позвоню Мартину, проинформирую о принятом решении, и уже на Гран-при Европы будешь щеголять с журналистским бейджиком.

Радостный визг и очень крепкие объятия. Нет, задушить меня, Иринка, конечно не смогла - силы для этого явно было недостаточно. Но полноценную попытку сделала. Потом, когда уже притихла, очень странно посмотрела и сказала:

– Ты все время разный.

– Это я уже слышал, - улыбнулся любимой.

– Нет, - отмахнулась, - я про другое. Со мной ты все время мальчишка, ну как ребята в моем классе в школе. Разве что, на самом деле ты значительно старше, чем выглядишь. А вот с другими... Даже иногда с нашими... Как правило - большой-большой начальник, круче даже, чем папа. Очень часто командуешь. Ну, очень такой важный и властный. Как будто тебе не восемнадцать почти, а все пятьдесят или вообще сто лет.