Может кто-то из людей Ножика? Последнее время он нечасто просит меня о помощи, да и немудрено: ведь под его крылышком оказалась вся преступная рать Лисичанска. Впрочем, до меня дошли слухи о крупных разногласиях между бандитами и лидерами строительной гильдии.

– Хорошо, - я раздражённо махнул рукой, - веди. Сам останешься снаружи и не вздумай никого пускать, пусть тебя хоть режут на куски.

Гостя не было достаточно долго, и я успел перелистать пару десятков страниц, веселясь всё больше. Под конец "Основ" автор окончательно сбрендил, объявив скорый конец света и принялся подробно и живо описывать все его этапы. Именно здесь я ощутил пробуждение интереса к постной писанине. Обязательно порекомендую Наташке - пусть обзавидуется бурной фантазии автора: до некоторых способов умерщвления человеков не додумалась даже она.

– Ну, привет.

Я опустил книгу, несколько офигев от подобного приветствия. Такие вольности позволяли себе лишь девочки да Илья. Человек, осторожно закрывавший дверь, с первого взгляда, показался мне абсолютно незнакомым: невысокого роста плотный бородач с коротко стриженым светлым волосом на круглой голове. Одно ухо чуть надорвано и неровно приросло, а из-под клиновидной бороды ползёт по щеке к глазу тонкий шрам.

Одежда простая, но хорошего качества, обычный житель столицы себе такую вряд ли позволит: коричневые штаны с кожаными вставками заправлены в добротные башмаки, а зелёная куртка изобилует множеством кармашков. Лохматый берет крепко зажат в четырёхпалой руке.

Человек закрыл дверь и криво ухмыляясь, уставился на меня. Я прищурился и нечто смутное начало всплывать из серых глубин.

– Хм, почти уж два десятка годков миновало, а ты ни капли не изменился, - неизвестный покачал головой и ткнул пальцем в свободное кресло, - не станешь возражать, если я присяду?

Серая муть наконец-то прорвалась, выпустив наружу изрядно потрёпанное воспоминание. Ну и ну, кто бы мог подумать!

– Витя, - это я скорее самому себе, - ладно, присаживайся.

– О, вспомнил! Какая честь, - человек с явной нерешительностью оглядел стульчак, обшитый розовым бархатом и присел на самый краешек, - так долго вспоминал, потому что я сильно изменился? Или недосуг запоминать пришельцев из прошлой жизни?

– Не трынди, - я отложил книгу и забросил ногу на ногу, разглядывая непрошенного гостя, - изменился и очень сильно. Нехило так тебя местная жизнь потрепала. Чего раньше не приходил? Могли бы чем-нибудь помочь. Пашка у нас, вон, в дворянах ходит, собственный особняк имеет, глядишь и тебе бы чего сунули.

Витя криво усмехнулся и обвёл взглядом высокие потолки, золочённые канделябры и роскошную мебель. Потом посмотрел мне прямо в глаза и покачал головой.

– Я виделся с Павлом. Прости, но все ваши титулы и прочее у него поперёк горла стоят. А я и сам немалого добился. Если интересно, могу рассказать.

Было ли мне интересно? Скорее - нет. Однако, почему бы и не послушать. Заодно попытаюсь припомнить, откуда я знаю этого персонажа. Витю я помнил весьма смутно. Кажется, давным-давно мы вместе шли в Лисичанск от Хрустального озера, где была какая-то золотая дыра. А вот до этого - серый туман. Почему этот человек сопровождал нас, кто он, почему ушёл? Ни хрена не помню.

И разве это так важно?

Человек заёрзал, устраиваясь поудобнее. Видно было, как окружение давит на него, принуждая ощущать не в своей тарелке.

– Давай, - я ободряюще кивнул, - да ты устраивайся поудобнее. Не бойся, если кто-то сделает замечание, я ему голову оторву. Серьёзно.

Он замер.

– Наслышан о ваших подвигах. Честно говоря, вами детей пугают.

Я засмеялся. Лично слышал, как служанка, укладывая спать малолетнюю дочку, угрожала её приходом Королевы. Ну и пусть. Приятно, когда тебя считают неотъемлемой частью городского фольклора. Правда, Наташа здесь вне конкуренции.

– Да брось ты, рассказывай.

– Сначала было очень тяжело. Почти ничего не понимал, не мог даже милостыню просить, а о работе и речи не было. Наверное, если бы была зима - сдох бы в первый же день. Месяц просто загибался от голода, учился крыс ловить, жил с какими-то оборванцами под мостом. Пытался понять их трескотню, кстати, оказалось действительно очень похоже на немецкий. Как язык начал понимать - стало намного легче.

Осенью устроился с другими, такими же нищими, работать на одного фермера, урожай собирать. Хозяйство у него было - дикий примитив, так я подсказал, как полив организовать и укрывать овощи. Потом ещё какую-ту фигню сделал, уже и не помню, но хозяину понравилось. В общем, оставил он меня. Пять лет я работал на него, как проклятый и копил деньги. А как накопил - вступил в артель строителей, - на физиономии Вити появилась самодовольная улыбка, - а там за десять лет вырос от подмастерья до соглавы Гильдии. Ну и вот, совсем недавно, объединились мы с гильдией лесорубов, а я организовал нечто, наподобие профсоюза. Если бы ещё не местные бандиты, вообще бы горя не знали.

Ага, так вот с кем Ножик кусок не поделил. Ну что же, весьма поучительная история. Можно записать в книжку и читать ленивым детишкам: вот, дескать, если будете работать, то станете такими же успешными, как этот пузан.

– Очень рад за тебя, - равнодушно бросил я, - к нам то, каким ветром занесло? Похвастаться зашёл? Или тебе с Ножиком поспособствовать?

При упоминании местного авторитета, Витя прищурился. Потом отрицательно покачал головой.

– Да нет, сами с усами. На самый худой конец - откупимся, деньги есть, просто неохота их дарить всяким недоноскам. Есть проблема посерьёзнее и деньгами она не решается.