Лязгало оружие, кричали гранбретанские солдаты, когда четверо друзей погнали их из зала. И все это время Ийссельда держалась у четверки за спиной.

Хокмуна атаковали шестеро с топорами. Они попытались приблизиться к нему, чтобы помешать орудовать мечом, но герцог Кельнский пнул ногой одного, локтем отпихнул другого и обрушил меч прямо на маску третьего, расколов и шлем и череп. От такой тяжелой работы меч скоро затупился, и Хокмуну пришлось использовать его как топор. Он вырвал новый меч из руки одного из солдат, но и свой оставил при себе. Новым мечом он колол, а своим рубил.

— Ах, — прошептал он в разгаре битвы, — Красный Амулет стоит своей цены.

Амулет болтался на его шее, превращая его вспотевшее мстительное лицо в маску красного демона.

Уже последние солдаты бросились к двери, пытаясь избежать смерти, но Рыцарь в Черном и Золотом и Д’Аверк преградили им путь, рубя их.

Мельком Хокмун заметил Ийссельду. Она уткнулась лицом в ладони, словно отказываясь быть свидетельницей кровавого разгрома, учиненного ее друзьями.

— Ах, как сладко убивать эту падаль! — воскликнул Хокмун. — Не отворачивайся, Ийссельда! Это наша победа!

Но девушка не внимала его словам и не отнимала рук от лица.

Пол зала был завален трупами перебитых воинов Гранбретани. Хокмун тяжело дышал и осматривался, не видя больше, кого можно убить еще. Он отбросил отнятый у врага меч, вложил в ножны свой, жажда битвы оставила его. Он нахмурился, подняв к глазам Красный Амулет и разглядывая его, изучая выгравированный на нем узор украшенного рунами Посоха.

— Так, — прошептал он, — твоя первая помощь мне — это помощь в убийстве. Я благодарен, но все же мне хотелось бы знать, не ближе ли твоя сила ко злу, чем к добру. — Свет Красного Амулета стал меркнуть. Хокмун поднял взгляд на Рыцаря в Черном и Золотом. Амулет потускнел. — Что это значит?

— Он черпает свою силу с большого расстояния и не может поддерживать ее постоянно. Потом он снова станет ярким, — ответил Рыцарь и помолчал, прислушиваясь и склонив набок голову. — Я слышу новые шаги, эти воины были лишь частью отряда.

— Тогда пойдем и встретим их, — произнес Д’Аверк с низким поклоном, взмахом руки приглашая Хокмуна пройти вперед. — После вас, друг мой. Вы, кажется, экипированы лучше всех, чтобы встретить их первым.

— Нет, — возразил Рыцарь. — Пойду я. На время сила амулета иссякла. Идем.

Они осторожно пробрались через выбитую дверь, последними шли Хокмун и Ийссельда. Она посмотрела на него твердым взглядом.

— Я рада, что ты убил их, — сказала она. — Хотя мне крайне неприятно было видеть, что смерть является столь неблагородно.

— Они живут неблагородно, — мягко возразил Хокмун. — И заслуживают смерти. Это единственный способ иметь дело с теми, кто служит Темной Империи. Теперь мы должны встретиться с другими. Будь храброй, любовь моя, потому что сейчас мы встретимся с величайшей опасностью.

Рыцарь в Черном и Золотом уже вступил в схватку с первыми из подкрепления, навалившись тяжестью своего закованного в броню тела так, что они падали назад в узкий коридор, теряя присутствие духа, и ни один из четверки не был даже задет.

Солдаты Темной Империи вырвались на заваленный трупами двор. Четверо сражавшихся против них, когда они появились при свете дня во дворе, имели устрашающий вид.

Все еще моросил нудный дождик, воздух был по-прежнему прохладен, он оживил Хокмуна и его друзей, а недавняя победа заставляла их чувствовать себя непобедимыми. Солдаты Темной Империи заколебались, нападать ли им, хотя и имели численное преимущество. Рыцарь в Черном и Золотом ткнул пальцем в сторону подъемного моста.

— Убирайтесь! — приказал он глухим и низким голосом. — Или мы уничтожим вас, как уничтожили ваших собратьев.

Хокмун гадал, в самом ли деле верит Рыцарь в то, что они без помощи Красного Амулета смогут разбить столь превосходящего врага.

Но прежде чем смог ответить себе, он увидел: по подъемному мосту пронеслась новая группа воинов. Они схватили оружие из рук валявшихся трупов.

Это женщины-воины Безумного Бога освободились из сетей!

— Покажи им амулет, покажи, — шепнул Рыцарь Хокмуну. — Они привыкли подчиняться только ему. Именно он смутил их души, а не Безумный Бог.

— Но ведь свет его померк, — отозвался Хокмун.

— Неважно. Покажи им амулет.

Хокмун сорвал амулет с шеи и помахал им перед лицами озверевших женщин.

— Стойте! Именем Красного Амулета я приказываю вам напасть на них… — И он указал на солдат Темной Империи. — Вперед! Я поведу вас!

Он прыгнул вперед, его меч взлетел, рассекая переднего солдата прежде, чем тот что-либо понял.

Женщины превосходили в численности солдат Гранбретани и охотно потрудились над их уничтожением, настолько охотно, что Д’Аверк крикнул: