Шрифт:
То есть, по крайности, любить так, как только может любить земное существо — такое, как я.
19
Иногда мне вот просто жаль, что эти страницы не останавливаются тут, на последних словах прошлой главы, но зима на том еще не закончилась.
В следующий вторник мы с Рубом отправились вечерком к Стиву, и все вместе оттуда — на стадион. В этот раз мы все били по воротам, и, хотя я в основном мазал, это было неважно. Стив, как всегда, бил точно и думал о финальной игре.
Перед тем, как мы двинули к Стиву, Рубу опять позвонили. Впервые после приличного перерыва, и я слышал, что Руб говорит громко и напористо.
— Ага, так ты говорил и в прошлый раз, чувак. И не явился. Тратишь мое время и мамины, судя по всему, деньги на звонки. — Он послушал пару секунд. — Ладно, только будь, блин, так любезен в этот раз появиться. Ага? Идет. Лады.
Я зашел на кухню в тот момент, когда Руб повесил трубку.
— Опять? — спросил я.
— Ну.
Вечером мы переговаривались через комнату. Давно этого не делали, и было здорово. В конце концов мы добрались и до Джулии Халды с ее Звонилой.
— В восемь вечера в пятницу, — вот что сообщил мне в темноте Руб, — если он придет.
— Придет, — сказал я.
— Почем ты знаешь?
— Я не знаю. Просто ясно, что он тебя долго нервировал, но рано или поздно нападет. Вот, может, в пятницу. — Я вспомнил ту девицу. Джулию. Не доверял я ей. Не оставят они Руба в покое ни за что. Они его достанут, точно. — Думаю, в этот раз все будет.
— Ну, увидим.
— Берешь меня?
— Если хочешь.
— Хочу.
На том и покончили.
На следующий вечер мы оба поработали в подвале с мешком, и я сжился с мыслью, что это все же произойдет.
К пятнице кулаки у Руба сделались как цемент, да и мои от долбежки по мешку подзатвердели тоже. Мы выдвинулись, как и в прошлый раз, без четверти восемь.
Пришли в старое депо заранее.
Ждали.
Сердце у меня взламывало ребра.
И опять.
Никого и ничего.
В четверть девятого я решил уйти.
Отшагав полпроулка, я понял, что слышу только свои шаги. Руб остался на месте, и было ясно, что он не уйдет, пока тот чувак не объявится.
— Ты не идешь? — спросил я, обернувшись.
Он покачал головой.
— Сегодня нет.
Я сделал несколько шагов в его сторону.
— Мне остаться?
Он покачал головой и махнул мне рукой.
— Не переживай, Кэм. Ты и так долго тут торчал.
Я повернулся, и, надо признаться, отвалил не без радости. Конечно, где-то мне было совестно, но для меня игра закончилась. В конце проулка, сворачивая за угол, я еще раз обернулся глянуть на брата. Его силуэт замер, привалившись к ограде, все так же в ожидании. Одну ногу он поджал, упершись подошвой в сетку, и я даже разглядел, как его дыхание одевается паром в последнем ночном воздухе зимы. Я чуть было не махнул на прощанье, но удержался, развернулся и пошел.
Дома Сара спросила, где Руб. Я ответил, что он решил немного побродить. В этом не было ничего необычного, так что больше разговора об этом не заходило.
Я пытался не спать и дождаться.
Книжка, которую я взял читать, была клевая, но все равно я отрубился на диване. Когда все пошли спать, меня разбудили, чтобы тоже лег, но я попытался почитать еще. И все же я слишком устал и слишком хотел увидеть, как Руб входит домой.
Хотел увидеть его лицо.
Невредимым.
Без синяков.
Хотел услышать его голос, чтобы он позвал меня вставать, когда Руб со смехом пройдет мимо.
Но в тот вечер мой брат Руб домой не пришел.
Когда я резко проснулся в тишине, было чуть за полночь. Я открыл глаза, и желтый свет в гостиной резанул меня по зрачкам.
Дважды меня хлестнула мысль.
Руб.
Руб.
Его имя стучало у меня в голове, когда я, скатившись с дивана, побрел в нашу комнату. Вопреки всему я надеялся, что увижу его там, разметавшегося на кровати. Темнота в коридоре поймала меня. Скрипящие половицы выдавали меня. И вот, сквозь украдкой приоткрытую дверь, вперед я послал в комнату свой взгляд. Она была пуста.
Я зажег свет и поежился. Он меня ослепил, и до меня дошло. Мне опять на улицу, в ночь.
В гостиной я обулся, стараясь не шуметь, влез в куртку и двинул через кухню к выходу. Бледный лунный свет цепенел в небе. Я вышел в ненадежный холод улицы.
Плохое предчувствие заворошилось у меня в желудке.
Подкатило к горлу.
Торопливо шагая к старому депо, я ощутил, что это предчувствие сгущается, собирается вон из меня. Попались какие-то пьяные, потеснившие меня с тротуара на дорогу. Машины неслись навстречу с горящими фарами, промелькивали и затихали вдали.