– Да, как вам известно, она завершила курс реабилитации в нашем центре. Скоро ее должны были официально признать чистой… у нас так говорят. На самом деле я не знаю, как проходит выписка и тому подобное…

– Вы председатель совета директоров центра?

– Да, но я не психотерапевт, а дипломированный экономист.

– Понятно. Вы генеральный директор какого-то финансового учреждения?

– Акционерного общества «Гео-Инвест».

– Катрине не входила в круг близких друзей?

– Входила. Она была нашим близким другом. Наверное, именно поэтому Аннабет ее и пригласила. Она ведь несколько лет работала с ней. И… – Герхардсен поднял руки ладонями вверх. – Что тут скажешь? Она была симпатичная… стильная… талантливая… умная… в бюро путешествий, где она работала, о ней отзывались наилучшим образом.

Фрёлик кивнул и почесал бороду.

– К ее характеристике мы еще вернемся, – буркнул он. – В тот вечер вы заметили что-нибудь особенное в поведении Катрине?

– Ее тошнило.

Фрёлик поднял глаза.

– Да, ее тошнило и, кажется, вырвало… Потом все долго обсуждали то происшествие. Кажется, ей стало нехорошо около одиннадцати. Во всяком случае, прошло какое-то время после того, как мы встали из-за стола. Мы всегда долго ужинаем… Я не видел, что случилось, но, кажется, с ней говорила Аннабет…

Дверь за спиной Герхардсена открылась. Он замолчал и оглянулся. Вошел инспектор Гунарстранна и остановился перед зеркалом на стене, поправляя пряди, прикрывающие лысину.

– Бьёрн Герхардсен, – представил своего посетителя Фрёлик. – Инспектор полиции Гунарстранна.

Герхардсен и инспектор пожали друг другу руку. Гунарстранна облокотился о край стола.

– Можно продолжать? – спросил Герхардсен.

Поскольку ему никто не ответил, он снова заговорил:

– Аннабет разговаривала с Катрине, и вдруг кто-то толкнул ее сзади. Она держала в руке бутылку вина, и бутылка разбилась. Повторяю, я ничего не видел, но Аннабет была вся в…

– Вы не знаете, кто ее толкнул?

– Что, простите?

– Вы знаете, кто толкнул вашу жену?

– Нет.

Фрёлик жестом велел Герхардсену продолжать.

– Все засуетились, забегали. Насколько я понял, Катрине ненадолго потеряла сознание. Ее бойфренд отвел ее в туалет. Кажется, вскоре она ушла, потому что плохо себя чувствовала.

Гунарстранна возился с пачкой жевательной резинки. Она никак не открывалась. Он раздраженно дернул обертку и сунул в рот сразу две пластинки. Наклонился вперед, подпер подбородок рукой и принялся с интересом слушать. Подбородок у него шевелился, как нижняя челюсть овцы.

– Но вы не видели, как это произошло? – уточнил Фрёлик.

– Нет.

– Где вы были?

– То здесь, то там… В конце концов, я хозяин дома!

– Вы заметили, что Катрине ушла? Когда это случилось? Как это случилось?

– Нет. То есть… я видел, как она ссорилась с бойфрендом.

– Ссорилась?

– Да, они поссорились вскоре после инцидента с вином, обморока… не знаю, как лучше сказать. Они стояли в прихожей, а я проходил мимо. Мне нужно было… ну, в общем… отлить. Они ссорились.

– Ссорились?

– Да, во всяком случае, так мне показалось, но, когда я оказался рядом, они замолчали. Когда я зашел в туалет и закрыл за собой дверь, то снова услышал их голоса, но слов разобрать не мог. Не знаю, из-за чего они повздорили.

– Во время вечеринки вы разговаривали с Катрине?

– Немного. Мы сидели за столом рядом или друг напротив друга, поэтому мы разговаривали… точнее, вели светскую беседу.

– Сколько времени продолжался прием?

– Примерно до четырех ночи. Тогда ушли последние гости.

– Вы помните, кто ушел последним?

– На самом деле их было довольно много. Кто-то кого-то подвозил… Когда приехали сразу несколько заказанных такси, в прихожей началась давка. Кому-то пришлось ждать. Не знаю, кто ушел раньше, кто позже.

Фрёлик глянул в свои записи и весело спросил:

– Откуда вы все это знаете, если вас там не было?

Герхардсен смерил его тяжелым взглядом:

– На самом деле я там был.

– Мы слышали, что вы покинули дом вскоре после того, как подали кофе, с неким Георгом Беком и несколькими другими гостями.

– Да, в самом деле. Но я вернулся до четырех.

– На такси?

– Нет, на служебной машине.

Гунарстранна и Фрёлик переглянулись. Герхардсен заметил это и закашлялся.

– «Гео-Инвесту» принадлежат две машины, микроавтобус и седан марки «дайхацу». Так как я генеральный директор, я могу время от времени брать служебные машины. В ту ночь я взял одну из них и поехал домой; благодаря этому не пришлось стоять в очереди на такси.

Ни Гунарстранна, ни Фрёлик его не перебивали. Кашлянув, Герхардсен продолжал: